Ипподром. (Воспоминание о красивой жизни)
Воспоминания о детстве – лучшие воспоминания, и это вовсе не означает, что оно было безоблачным. Можно ведь и хлеб черный есть, а потом вспоминать как лучшие годы твоей жизни. Только детство запоминается навсегда. Любое, но всегда счастливое. Я не знаю, куда водили маленьких детей родители развлекать, кукольного театра еще не было. Но я хорошо запомнила, на всю жизнь, бильярдную со старичком-маркером и ипподром. На ипподром ходили родители, а потом, после смерти папы, мама с друзьями. Брали и меня с собой. И когда я переступала за порог прекрасных ворот ипподрома, жизнь совершенно менялась. Коммуналка с керогазами и бесчисленными соседями оставалась где – то в прошлом, а здесь был Праздник. Здесь была другая жизнь. Лошадки, пони, оркестр, цветы. Все какое-то неведомое, непонятное и очень притягательное. Детский мир открытий. Вот потом, в остальное время, мы и живем на этих детских впечатлениях бытия. И теперь я делаю попытку открыть самой себе эту детскую тайну и поговорить с человеком, который вырос на ипподроме и папа которого строил Псковский областной ипподром.
Вениамин Пинхасик об отце, Шмуиле Пинхасике, и ипподроме.
Отец приехал в Псков в 1949 году строить ипподром. После войны оставалось много лошадей, надо было искать им применение, и, видимо, Минсельхоз, решило организовывать ипподромы. Отец прошел всю войну, работал под Лугой на конезаводе, коммунист, сидел, как водится, в тюрьме, после которой навсегда остался вопрос: за что? Потом партия ему доверила вот такое дело. Чуть позже приехали мы с мамой и сестрой из Питера.
Ипподром в Пскове был единственным на северо- западе СССР. Не было ни в Новгороде, ни в Ленинграде. Все, что было построено на ипподроме за несколько лет: конюшни с денниками, трибуны, беговая дорожка – все построено было отцом. Мы все мальчишки обязательно подрабатывали на демонстрационном табло, на самом ипподроме – на соревнованиях, после соревнований водили лошадей, чтобы лошадь восстановилась. Я себя помню на ипподроме с детства: все время чего-то полол, косил. Работал конюхом за 30 рублей в месяц. Это очень тяжело. С шести утра на конюшне: покормил, попоил шесть лошадей – твоя норма. Половину лошадей ты еще должен и отработать, т.е. легкий тренинг, вычистить шесть денников, накормить лошадей ужином. Наездник определяет рацион лошади, как отработать лошадь, какую собрать сбрую, качалку, защитные приспособления. Лошади были русские рысаки, орловские.
Была своя кузница, свои классные кузнецы. Ковали подковы и подковы с шипами для зимы. Сейчас, например, в президентский конный полк их заказывают за границей. Нужно было быть хорошим мастером, чтобы подковать лошадь. Подкова спортивной лошади носится 3 месяца. По весу они должны быть совершенно одинаковыми. Хорошо подковать лошадь – это серьезно. Да и вообще ипподром - очень серьезная организация, многоуровневая, не чисто развлекательная. В любой стране – это очень дорогой вид спорта и доходное предприятие, испытывающее лошадей.
Начинался псковский ипподром где-то с 40 лошадей, в своем расцвете имел 150 лошадей - это конец 50-х, начало 60-х годов. После смерти отца были директора, но уже не конники, а хорошие люди. Это корпоративная профессия, корпоративная работа – у руководства таким предприятием, как ипподром, должны быть конники, поэтому лицо ипподрома было потеряно со временем.
Ипподром в маленьком провинциальном городишке за счет бегов не мог прокормить себя.
Отец был созидательным человеком и в этом деле осуществлял свою большую идею. Он выбрал два направления деятельности. Первое: теплично-парниковое хозяйство. На ипподроме, в парниках, появлялась первая редиска, первый лук, первые огурцы. Они поставлялись тогда в единственный в городе ресторан "Аврора", который держал буфет и на ипподроме. Но пьяного на ипподроме практически встретить было невозможно, как и проскочить без билета – везде бдительные наряды милиции, и строгий Михаил Ефимович. Папу очень уважали.
Использовали в парниках самое сильное биотопливо - конский навоз. Парники были сезонными, имели очень низкую себестоимость продукции, а ее продажа давала деньги ипподрому на развитие. У отца было все подготовлено, чтобы запустить и теплицы
Второе направление деятельности ипподрома – самообеспечение кормами. Сено не покупали, его заготавливали ипподромские мальчишки, которые работали или конюхами, или на побегушках. На ипподроме было очень интересно, и можно было заработать какие-то деньги.
Где-то с середины 50-х годов на ипподроме устраивались грандиозные выставки достижений сельского хозяйства. Самое главное в них, помимо обычной пользы, привлечение людей на ипподром: пришел на выставку, посмотрел, поставил на лошадь. Приходило партийное и исполкомовское руководство, была специальная ложа для начальства.
Так реализация отцовских идей создала целую ипподромную индустрию: парниковое хозяйство, собственные корма, выставки достижений сельского хозяйства, конные состязания – рысистые бега, скачки. Отец подготовил Всесоюзные соревнования тяжеловозов, но они состоялись уже после его смерти. Кстати, все участники соревнований делали взнос, т.к. были призовые.
Были гонки на мотоциклах, и за это тоже брали деньги, была входная плата, программки вырывали друг у друга, они все покупались, особенно «тотошниками» - игроками тотализатора для анализа возможностей лошади. Конный спорт был единственный легализованный профессиональный вид спорта. Начали зарабатывать на мотоциклетных гонках. Внутри ипподромной дорожки было футбольное поле. Отец вырабатывал целую систему привлечения денег созидательными мероприятиями. Приглашали мастеров высшей школы верховой езды. Под духовой военный оркестр плясали лошадки с седоками. Это был праздник. А кто помнит, какие интересные цветы росли, редко где такие тогда были, да и сейчас я до сих пор таких в ближайших окрестностях не вижу. Клумбы у трибун, поперек ипподромного круга - все в цветах, фантастические чайные розы. Были сады, которые сейчас запущены. Выращивали картофель. Ипподром участвовал в ВДНХ, в Москве. У отца есть несколько серебряных наград – за лошадей, за хозяйство. Я знаю, что продавали картошку весной, под килограмм картофелины были. Сам держал в руках. А картофельные поля были там, где сейчас дома завода зубчатых колес.
Ипподром может впитывать и ничего не отдавать, а может обеспечивать сам себя. Для этого нужен хороший хозяйственник и знаток лошадей. Любовь к лошадям привела отца сюда, и он добился таких результатов, благодаря таланту и упорству.
Лошадь, кстати, спасла мне жизнь и не однажды. У меня первый разряд по конному спорту, был чемпионом Северо-Запада в 15 лет. Были соревнования в Архангельской области, я скакал на дорожке с препятствиями, что-то вроде стипль-чеза, но были специальные заграждения из бревен и веток – хердель. Я скакал на буденовской скаковой, Боржомке, жеребой кобыле, но выступать еще ей было можно. На полном аллюре лошадь летит перед прыжком, а стоят два препятствия вместо одного. Скорость была приличная, хердель лошадь «причесала», не перепрыгнула, а я вылетел. Но каким-то образом она распласталась, и передние копыта поставила ровно в сантиметре от меня. По-хорошему, она должна была наступить мне на голову, потому что иначе никак не получится. У нее получилось. Я нормально встал сгоряча, как оказалось, много лет спустя, тогда я сломал позвоночник, и теперь это дает себе знать. Но потом она прыгала великолепно, с большим запасом, я стал на этих соревнованиях бронзовым призером. А у Боржомки родился хороший жеребенок.
Лошадь как человек. Кто-то стремится быть победителем, кто-то нет. Также и лошадь. Она будет вся отдаваться, чтобы выиграть, в ней это заложено. В лошади все на генном уровне, и, прежде всего, стремление к победе: или оно есть или нет. Важно умение спортсмена подготовить ее, понять лошадь. Лошадь может быть с плохим характером, может - с хорошим. Ее нельзя обижать. Но если ты ее обидел, что называется, незаконно, то она запомнит навсегда и отомстит. С ней нельзя быть либеральным, она сразу перестает слушаться. Все неприятности зависят от человека, а не от лошади. С ней обращаться надо на равных, чтобы она не чувствовала слабину человека. Такой женский характер. Лошадей брали на конных заводах. Хорошая лошадь, ее качества проявляются и выявляются на ипподроме. Есть верховые лошади, есть беговые рысистые. Наши волышовские лошади – русский рысак, это резвая лошадь. Они выигрывали серьезные призы, дерби. Самые хорошие лошади из Пскова уходили на большие ипподромы, но лошадь и должна показывать хорошие результаты. Для этого необходимо хорошее кормление, хороший уход, хороший наездник. В Пскове была не очень хорошая дорожка, без виражей. Поэтому лошади от нас уходили в Киев, Таллин. Но потому, что у нас была тяжелая дорожка, на других ипподромах наши лошади бежали быстрее.
Наездник сам лично ездил отбирать лошадей на конезавод. Было на ипподроме семь отделений (7 наездников – конюшня), каждым руководил наездник, одна порода лошадей, но разных конезаводов. У нас были два знаменитых наездника, один из двух братьев Карпинских, Лев, продолжил карьеру в Киеве. Последний из могикан сейчас остался – наездник Гена Анисимов. Вы можете у него много чего интересного узнать. Чем лучше результат у лошади на соревнованиях – тем больше получал конный завод премиальные, а наездник, конюх – призовые. Чем крупнее соревнования, тем крупнее призовые. В 1963 году, в 17 лет, я был бронзовым призером первенства Северо–Запада, скачки с препятствиями на 3000 метрах. Псков занял первое место. Мы всегда - псковский ипподром, его наездники - были первыми. Во время жизни отца – рысистые испытания для лошадей псковского ипподрома - первые места. Были на соревнованиях Таллин, Вологда, Архангельск, Калинин, Раменское. Но общекомандные первые места - наши. Конный спорт на ипподроме в Пскове был очень хорошо развит. Хорошая лошадь тогда стоила от 4 тысяч рублей, сейчас – миллион долларов. Брали на испытания лошадей от 3 лет, и до 12 они работали на ипподроме. Потом шли в маточную группу, для селекции.
Помню, был такой отличный наездник - Фомин Володя, заезжал тройку лошадей для американского миллионера Сайруса Итона – подарок Хрущева. Рысаки - красавцы, серые в яблоках. Володя эту тройку туда возил, а коренника тренировал на псковском ипподроме. Потом КГБ его долго таскал после этой поездки, он там какие-то ботинки себе привез. Но в США тройка разладилась, Володю снова позвали, он отказывался, говорил, что еще не отходил ко всем следователям, но приказали и поехал. Он с этой тройкой проехал все Штаты. Ведь тройку «разогнать» не у всех получается. Ее разгоняешь, но самый шик - бросаешь вожжи, и она резко останавливается. Вот такие классные конники были на ипподроме. Каждый имя в конном спорте и все они бывали дома у нас. Я у них учился сам.
Отец хорошо знал Далматова, адъютанта Буденного, по тем временам большого человека, но никогда не пользовался ничьим покровительством. Был круг ипподромов, в том числе и псковский, которые дотировались из заработков Московского ипподрома, а Далматов был его директором. К 1963 году ипподром подошел к самообеспечению, ему хватало своих денег. Но функционировать закрыто, без связей, ипподром не может. За счет чего существовал ипподром: плата завода за содержание лошадей при условии работы с лошадью, езда, соревнования, показ лошадей. Вторая сторона финансирования – тотализатор. На ипподроме всегда играют. Есть обычная ставка – ординар, есть более сложные. Если ставят, например, 100 игроков по рублю на лошадь, и она приходит первая, 100 рублей – выигрыш. 25% - идет государству и ипподрому, если выиграл один билет – выигравший получает 75 рублей, если два билета - оставшийся выигрыш делится на два и т.п. В Москве, кажется, тогда максимальный выигрыш вроде был 25 тысяч рублей – это не просто огромные деньги. На псковском ипподроме в 60-е годы - где-то тысяча. Мой отец получал 74 рубля. На московском ипподроме бежали три раза в неделю, кстати, его директором долгое время был дядя Миша Эфрос, бывший директор 18 Волышовского конезавода, папа его хорошо знал, я тоже. В Пскове бежали один день, начинали с 5 заездов, потом бежали два дня, было 12 заездов. Отец не играл в тотализатор. Это было железное правило, и родственникам запрещалось. Он играл профессионально в преферанс и умел себя контролировать. Обыграть, «раздеть», его было невозможно. Он был темпераментный человек, но не скажу, чтобы он был азартен. В семье проблемы отца, проблемы ипподрома почти никогда не обсуждались. Я знал, что много было проблем, я вырос на ипподроме, в том же доме, где была контора ипподрома. Папа получил четыре инфаркта, четвертый стал последним в мае 1963 года. Наверное, он сгорел на работе.
Сын: Смотреть сейчас на остатки сгоревшей трибуны, построенной моим отцом, тяжело. Я там и не бываю вообще. Да, тогда столичная интеллигенция уезжала в провинцию, сейчас - наоборот, может, потому и теряется качество провинции. Но понимаю, что нужен классный менеджер, управленец на ипподроме. Который смог бы оценить дело, составить нормальный бизнес-план, когда ты понимаешь доходную и расходную часть, принимаешь решение: как можно наполнить доходную часть. Сегодня ведь можно заняться конным спортом, может, меньше рысками, больше верховой ездой. Надо посчитать, где можно заработать деньги. У нас есть 2-3 конюшни у состоятельных псковичей. Нужно сесть и договориться: давайте все соревнования проводить на территории ипподрома, стипль-чез подготовим, давайте сделаем эту трассу. Но нужно навести порядок, нужны какие-то деньги, надо договариваться с директором. Налаживать связи с конными заводами. Тем более такой у нас есть – знаменитый Волышовский. Надо собрать специалистов, которые разбежались. Надо запустить соревнования, хоть на автомобилях, сделать футбольное поле. Ведь раньше в каждом дворе была спортплощадка. Где вы сейчас их увидите? Отец когда-то покупал маленьких эстонских лошадок «клеппер». Они в Эстонии тянули сети по льду озера, а у нас на ипподроме устраивались соревнования для детей на этих лошадках, на пони. Зимой мы привязывались к лошади на лыжах и соревновались. Это было очень здорово.
Можно организовать специальную группу для больных церебральным параличом. Этот тяжелый недуг, говорят, хорошо лечится на занятиях конными спортом. Договориться с врачами. Есть, наверное, люди, которые могут за это заплатить.
Это очень сложно, но ипподром надо возрождать. Для этого мало быть хорошим человеком и любить лошадей, надо уметь управлять, собрать специалистов, найти способы зарабатывать деньги. В наше время с одной стороны это развлечение, а с другой – хороший бизнес.
Справка: Вениамин Шмуилович Пинхасик, победитель на скачках Северо – Запада СССР, солдат – ракетчик, электромонтер и т.д. Директор ОАО "Псковэнерго".
Гена Анисимов, наездник, упомянутый им, недавно умер, спился. Если наездника выбить из седла, он может и не подняться.
P.S. В начале восьмидесятых мы заглянули с друзьями на ипподром, поставить на ординар, попить водки из термоса – проводилась андроповская антиалкогольная кампания. Ипподром кончался.
беговая дорожка
трибуна
Вот такая скобарская правда, Н.Богомолова.
