Восьмидесятивосьмушка псковскости
Несколько упаковок японских палочек для еды и ещё более внушительная партия деревянных палочек для барбекю, итальянские гофрокартонные коробки из-под светильников, синтепон, 22 филигранно выточенные на станках с ЧПУ болванки из капролона… Древним псковским зодчим такие стройматериалы и не снились. А современный инженер-экономист Андрей Дерягин исхитрился – и всего за четыре года построил из этого всего копию Псковского кремля.
Правда, в масштабе 1 к 88. Фундаментом для этого всё-таки очень внушительного сооружения размером в 16 с лишним квадратных метров послужили выломанные из пола в приделе Серафима Саровского старые доски.
Справедливости ради необходимо уточнить, что миниатюрный Псковский кремль (в действительности, не такой уж и "миниатюрный") отстраивала профессиональная команда из восьми человек, и ещё шесть человек – студенты колледжа строительства и экономики – были у них на подхвате. Не говоря уж о том, сколько всякого просвещённого народу - именитые учёные, архитекторы, искусствоведы и археологи – помогало этому проекту советами. Ну так ведь и легендарный псковский зодчий Кирилл не в одиночку Дом Святой Троицы отгрохал.
В 2009 году за макет взялся архитектор Александр Хорлунов. Ему помогали учащиеся строительного колледжа Олеся Булыненкова, Алина Балбышева, Алёна Ткачёва, Татьяна Разумова, Анна Мыцул, Евгения Пантилеева. В 2010 году кремль достраивали архитектор Ирина Ромм и дизайнер Светлана Капошина. В 2011 году их дело продолжили художник Александр Коростылёв и архитектор Алексей Кузьмин. С 2012 года Алексей Кузьмин стал главным архитектором проекта и вместе со Станиславом Куликовым и Александром Ивановым довершили начатое.
Уменьшенный вариант Псковского кремля создавался под присмотром профессора Анатолия Кирпичникова, архитекторов Андрея Лебедева и Владимира Шуляковского, археолога Сергея Салмина, одного из авторов книги "Псковский кремль" Людмилы Воронцовой и многих других признанных специалистов.
Андрей Дерягин вообще-то ничего строить не собирался и ни о каком кремлетворении даже не помышлял. Просто когда он был принят в 2009 году на работу старшим сотрудником Епархиального паломнического центра "Вертоград", ему было поручено не только наращивать паломнический поток, но и создать на втором этаже колокольни Троицкого собора церковный музей.
Среди великого множества ценных вещей, которые на ту пору хранились в колокольне неразобранными, был и незаконченный бумажный макет Псковского кремля, долженствующий иллюстрировать кандидатскую диссертацию академика архитектуры Геннадия Мокеева "Столичный центр вечевого Пскова".
Геннадий Яковлевич защитил эту диссертацию в 1981 году. С тех пор его проект реконструкции средневекового Псковского кремля трижды выставлялся в Пскове, пока в 1999-м году, на трёхсотлетие Троицкого собора, автор не решил насовсем отдать эти материалы псковичам – чтобы помнили. Вот тогда-то и возникла идея создать по описанию московского академика трёхмерный макет. И началась, как это называет Андрей Дерягин, "движуха".
Первые пять лет над макетом трудился уникальный питерский художник - Николай Алексеевич Тимофеев. Но доделать не успел – скончался. Андрей Дерягин считает, что готовый макет, каким он стал теперь, – это памятник прежде всего Тимофееву и его титаническому труду. Хотя в процессе доработки пришлось мокеевско-тимофеевский Псковский кремль не только достраивать, но и переделывать. Так что в шестнадцати сегодняшних квадратных метрах макета от первоначального уцелело не более двух с половиной. Но не потому, что Тимофеев сделал что-то не так или плохо. Просто задуманный как часть диорамы, а потому половинчатый, и к тому же монохромный макет в конце концов стал цветным и панорамным. Ну то есть, макетом 3D.
Дерягин, может, и не взялся бы никогда за этот неподъёмный труд. Но он и месяца не успел поработать в новой должности, как известный псковский искусствовед Тамара Шулакова застала его за созерцанием недостроененого макета Псковского кремля и при свидетелях взяла с нового старшего сотрудника "Вертограда" слово, что вот именно он-то его и доделает.
- Да как же это? – пробовал отпираться Дерягин. – Мы же не знаем точно, каким был средневековый Псковский кремль.
- Будете достойны – узнаете, - многозначительно произнесла Тамара Васильевна. Так и вышло.
Андрей, конечно же, начал с того, что стал обзванивать макетные мастерские Москвы, Санкт-Петербурга и Твери, чтоб узнать, сколько они возьмут за такую работу. Наименьшая цена, которую ему назвали, ошеломляла – миллион двести тысяч рублей.
Пришлось доделывать макет своими силами. На это ушло четыре года и неизвестно сколько денег – может, даже больше, чем миллион двести тысяч. Зато кремль в миниатюре наконец-то стал по-настоящему псковским. А то раньше его мало кто узнавал "в лицо".
- Доходило до смешного, - рассказывает Андрей Дерягин. – Почти все, кто появлялся у нас, на втором этаже колокольни, разглядывали прежний макет с нескрываемым интересом, дивились… и, как правило, спрашивали: "А что это? Псковский кремль?! Да ладно". Знающие люди ещё пуще недоумевали: "Если это Псковский кремль, то почему у вас вместо башенных шатров какие-то вигвамы?"
Когда Дерягина в стодвадцать пятый раз спросили, что это у него за индейские Суздаль с Переяславлем по полу разбросаны, он понял, что пора засучивать рукава.
…Первые вложенные в проект десять тысяч рублей были потрачены на покупку фанеры для макетного стола. Стол, как уже было сказано, был сколочен из старых половых досок придела Серафима Саровского.
В Псков незамедлительно пригласили Мокеева. Ему объяснили, что работа над макетом возобновилась и что на этот раз псковичи решили делать кремль целиком – от Власьевской башни до Кутекромы.
"Одобряю, - сказал Геннадий Яковлевич. – Мы в своё время не дерзнули". А ещё посоветовал, раз уж на то пошло, делать кремль в цвете, чтобы было не только максимально достоверно, но ещё и красиво.
"Вот тут мы немного занервничали", - признаётся Андрей. Потому что покрасить в правильные цвета, например, жёлто-коричневые картонные купола и шатры сделанного Тимофеевы макета так и не получилось: какую только краску ни пробовали – пористая бумага всякий раз становилась почти чёрной.
Ещё проблема. Известно, что в XV веке купола псковских храмов были покрыты "лужёным железом". А какого оно цвета – это лужёное железо – поди разберись. Вдобавок художникам пришлось учитывать тусклое естественное освещение в колокольне, где теперь находится готовый макет и откуда он может съехать только, если его разломать. Это заставило их раскрашивать детали в цвета на несколько тонов светлее естественных.
"Железо" делали вот каким манером. Лемеховые, как предполагалось, купола поначалу реконструировали из фигурно нарезанных бумажных чешуек, каждую из которых многократно красили и тщательно проглаживали после просушки утюгом, добиваясь эффекта патины. Макетчики успели наделать и склеить между собой бог весть сколько таких чешуек, пока их не застал за этой работой известный псковский архитектор-реставратор Андрей Михайлович Лебедев и не объяснил, что таких чешуйчатых куполов вот именно такой формы в Пскове отродясь не бывало.
Пришлось переделывать все 22 купола, включая купол самого Троицкого собора. При этом, когда Троицкий собор обезглавили, ещё вдобавок рассыпался его восьмерик…
Когда выяснилось, что старые деревянные болванки куполов не подходят ни по форме, ни по размеру, придумали сделать новые из капролона – это такой современный синтетический материал, используемый в машиностроении. Чтобы выточить из него новые купола с максимальной точностью, макетчики обратились за помощью в псковский филиал российско-американского предприятия "Альянс-ПМФ". Где все до одной главки были виртуозно изготовлены на высокотехнологичных станках с ЧПУ.
"Лужёным железом" эти купола крыли по-разному. Если присмотреться, то на одних куполах бумажные квадратики "металла" склеены в подбор – один к одному, а на других – "в разбежку". Те, которые "разбежку", - принадлежат копиям храмов, которые, по мнению Геннадия Мокеева, строил тот самый зодчий Кирилл. Они явственно отличаются, например, от собора Дмитрия Солунского, который появился в Довмонтовом городе гораздо раньше – ещё в XII веке. То есть, почти в одно время с собором Рождества Иоанна Предтечи, сохранившимся до сих пор на ближнем Завеличье. Авторы проекта не знают, как выглядел собор Дмитрия Солунского, но решили сделать его похожим на его дожившего до наших дней сверстника.
"Так и во всём остальном, - поясняет Андрей Дерягин. – Мы приложили максимум усилий, чтобы передать в своём макете атмосферу Пскова. К счастью, макет доделывали не тверские или питерские профессионалы, а псковские мастера. Пускай даже им пришлось наизобретать для этого велосипедов. Зато у них получился именно Псков – узнаваемый и такой родной, а не Смоленск, Москва или какой угодно другой город. В общем, мы сумели опсковить этот проект".
При этом новая команда изо всех сил старалась сберечь всё сделанное до них Николаем Васильевичем Тимофеевым. В частности, мастерам удалось встроить в макет все изготовленные им для Довмонтова города храмы. Однако не только купола, но и "золотые" кресты для этих храмов при этом пришлось переделывать. "Глядим – ну не походят сапоги к пальто – хоть ты тресни, - оправдывается Андрей. - Потому что к тому времени мы достигли такой высокой степени детализации, что многие прежние детали уже никак не вписывались в наш макет".
Сам по себе созданный Тимофеевым плоский рельеф кремля новым макетчикам тоже не подошёл: в этом искажённом (для диорамы?) пространстве никак не хотели помещаться храмы Довмонтова города, а Рыбницкая башня так и норовила взгромоздиться не на своё место – чуть ли не каменные ворота в Довмонтовой стене. Пришлось заново мастерить соты и склеивать между собой тысячи нарезанных на квадратики бумажек – чтобы воссоздать объём того самого "высокого мыса" в месте слияния рек Великой и Псковы, о котором заученно твердят все путеводители по Пскову.
Как раз в разгар этой изнурительной работы в Псковский кремль очень кстати завезли итальянскую технику для внешней и внутренней подсветки. Коробки из-под светильников из превосходного гофрированного картона чуть было не отправились прямиком на свалку, но были вовремя приспособлены под дело.
Деревянные дорожки Довмонтова города Тимофеев мостил из японских столовых приборов - палочек хаси. Новым макетчикам досталось от него в наследство ещё несколько коробок с такими палочками. Но этого оказалось мало.
И вскоре псковичи научились изготавливать японские палочки для кремлёвского дорожного покрытия самостоятельно. Причём, в немыслимых даже для самых прожорливых японцев количествах.
Одновременно шла замена шатров на башнях. Как только эти шатры стали гранёными, а не круглыми, – башни наконец-то перестали походить на вигвамы.
Вечевая площадь тоже подверглась ревизии. Геннадий Мокеев считает, что псковское вече, так же, как и киевское, восседало на скамьях. Соответственно, у Николая Тимофеева в его макете было 23 ряда скамеек чуть ли не на 800 посадочных мест. Команда Андрея Дерягина решила, что это перебор и что такого количества заседателей на псковском вече 15 века быть не могло. В результате на Вечевой площади осталось 14 рядов скамеек – примерно на 300 мест. Остальные политически активные средневековые псковские граждане, решили их потомки, могли и по периметру площади постоять – например, под деревянным навесом у крепостной стены.
Когда изготавливали греблю, макетчики сами додумались, что во рву вдоль кремлёвской стены было сухо. Археологи эти предположения подтвердили.
Кремлёвские дрова заготавливались из палочек для барбекю. Клети построены из них же. Кстати, какими именно были кромовские клети – никто тоже доподлинно не знает. Николай Тимофеев сначала собирался делать их в виде сараюшек с двускатной крышей. Но архитектор Андрей Лебедев резонно возразил, что вода с таких крыш неизбежно стекала бы на стенки соседних клетей, чего рачительные древние псковичи допустить никак не могли.
- Он посоветовался с профессором Ингой Лабутиной и через несколько дней прислал нам по факсу развёртку клети с односкатной крышей, - рассказывает Андрей Дерягин.
Ещё закавыка. В летописях сказано, что клети были покрыты дёрном. Пока авторы макета соображали, как это могло выглядеть, выяснилось, что в Норвегии эта технология используется до сих пор. Оттуда её и позаимствовали.
Всего для макета было изготовлено 353 клети. Только на их строительство ушёл целый год.
Андрей Дерягин может часами рассказывать, как происходила "эволюция цвета" земли под храмами Довмонтова города, как траву вокруг них сначала пробовали делали из опилок, а потом придумали изготавливать из синтепона – чтоб она казалась более "воздушной" и как архитектор Александр Хорлунов тончайшей иголочкой выцарапывал на картоне бороздки, чтобы сымитировать "дощатую" фактуру "деревянного" покрытия башен и стен.
Все технологии для макета Псковского кремля были изобретены на месте. В результате за четыре минувших года в Пскове был создан не только впечатляющий и, может быть, самый большой макет древнего русского города, но и псковская макетная школа.
Чтобы не чувствовать себя гансами христианами андерсенами, макетчики с самого начала определились с датой. Они ведь строили не какой-то там абстрактный древнерусский кремль своей мечты, а Псковский кремль образца 1480 года.
Поэтому, например, храм Алексия Митрополита мы видим на этом макете в строительных лесах. Ведь известно, что он был построен только в 1508 году…
Интересно, что в макете "живут" несколько "гарантийных человечков". Например, три звонаря. Авторы проекта также надеются организовать у себя в миникремле крестный ход. Ведь в 1480 году псковичам пришлось как никогда усердно молить Бога о помощи. А всё дело в том, что на них опять напали ливонцы, заставив горожан не на шутку переполошиться. Но тут одному из защитников древнего Пскова явился собственной персоной Святой Довмонт и, пообещав своё заступничество, велел обойти кремль с хоругвями и мощами. Это помогло, и ливонцам в очередной раз пришлось убираться восвояси.
Так что макет Псковского кремля теперь будет потихоньку обживаться и, конечно, достраиваться. Ведь в нём всё ещё очень много недоделок. "По доброй русской традиции, открыть-то мы его открыли, но так и не достроили", - улыбается Андрей.
Проблема только в том, что доработкой макета, скорее всего, будут заниматься уже другие люди. Ведь Андрей Дерягин в "Вертограде" больше не служит.
- Мне остаётся только пожелать, чтобы этот макет стал всеобщим достоянием и был всегда доступен для обозрения, - говорит он. - Ведь в него вложены народные деньги. Так уж вышло, что у нашего проекта не было меценатов. Может, это и к лучшему, потому что спонсоры нередко начинают диктовать свои условия. А наш макет создавался на деньги простых людей – каждого из тех 30 тысяч паломников, которые побывали в Пскове за минувшие четыре года. Так что созданный нами макет теперь принадлежит абсолютно всем, и его, конечно же, надо показывать совершенно бесплатно. Мне очень хочется, чтобы его увидели как можно больше людей.
Ольга МИРОНОВИЧ. Фото Александра Сидоренко и из архива Андрея Дерягина.
