Часть 1. Владимир Пузыня.

Самое дорогое у человека – это жизнь. Она даётся один раз, и прожить её надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы.

Николай Александрович Островский.

Представьте, вы идёте по улице. Зовут дела, занимают мысли о состоявшемся или планируемом разговоре, надо многое успеть, позвонить, договориться, ответить… Город – лишь картинка, фон вашего существования. Некогда поднять голову и посмотреть в лицо идущего навстречу, некогда обернуться и проводить взглядом фигуру симпатичного человека. Что говорить об улыбке в адрес незнакомого человека? Мы все замкнуты своими мирами. Малый мир – дом, семья. Мир покрупнее – друзья. Чуть шире – работа, коллеги, знакомые. И, наконец, замыкающий круг – мир новостей о действительности. Да, да. Не сама действительность, нас окружающая, а то, что нам о ней рассказывают, например, СМИ.

Одни из нас замыкаются внутри малого кольца, другие, становясь людьми известными, занимая высокие посты, вынуждены выходить за эти рамки. Вы не задумывались, что делают люди, ещё недавно избалованные вниманием, а сегодня ушедшие с Олимпа? О них не говорят, не пишут. Но они живут и в большинстве случаев получают удовольствие от жизни. Я предлагаю вспомнить их, людей, чьи имена ещё на слуху, но чьи фигуры мы перестали замечать в толпе прохожих на улицах города.

Я приглашаю вас встретиться с Владимиром Мироновичем Пузыней.

6 октября 2004 года он ушёл на пенсию с поста начальника управления государственной противопожарной службы Псковской области в звании полковника внутренней службы. Ему было пятьдесят шесть лет. И силы ещё есть и опыт огромен, кажется, вот теперь горы можно свернуть, но пришло время уходить. Были цветы, улыбки, звучало много теплых слов. И он покинул свой кабинет. Представляете, ещё вчера вы просыпались по звонку будильника, завтракали и ехали на работу. Сегодня уже солнце заглянуло сквозь шторы, неторопливо считают минуты новой жизни стрелки часов. Вы встаёте и понимаете, что спешить некуда, как и завтра, и послезавтра. Владимир Миронович с улыбкой вспоминает первые дни вне работы, признаётся, что отдыхать не пришлось. Жена, Лариса Сергеевна, всякий раз придумывала новый повод выбраться из дома. Кресло руководителя и погоны не дали забыть всё то, чему учил отец. Владимир Миронович не боится труда, предпочитает всё делать своими руками, построил баню, дачный дом.

Мы сидим за чашкой чая и рассматриваем семейный фотоальбом.

- Это наш городок пожарный в Черняковицах, - звучит комментарий. – Это праздник улицы. Мы его отмечаем 23 июня, в день, когда начали копать котлован первого домика. К этому празднику мы готовимся, приезжают все дети, внучки. Это я на рыбалке. Это я баню строил. Это качели своими руками сделал. Теперь планируем с соседом поставить колесо обозрения, небольшое, конечно, но своё.

Есть люди, которых сложно представить в условиях быта. Вот герой в форме, в деловом костюме, но никак не в халате и тапочках на босу ногу. Удивительно, Пузыня - один из таких людей. Но в отличие от большинства из тех, кто побывал у власти, кто лишён эмоций, доверительных интонаций, естественной улыбки, он остаётся прекрасным собеседником. Владимир Миронович открытый, щедрый на детали. Говорить с ним легко и просто, словно перед тобой давно знакомый человек, вы лишь давно не виделись.

- Я родился в яме, а жил на дне… - начинается биографическое повествование.

Мой собеседник появился на свет 8 марта 1948 года в посёлке Ямм Гдовского района Псковской области, в 1953 с родителями переехал в Дно, в 1958 – в Псков.

- В детстве я мечтал стать лётчиком, - рассказывает Владимир Миронович. - Мама работала швеёй. Вечерами садилась за машинку и, чтобы я не мешал, начинала рассказы. Я часами мог слушать о том, как вырасту и стану лётчиком. Сидел на полу у её ног и слушал. А она говорила долго-долго. Лётчиком я, конечно не стал, но поступить в воинское училище пытался. Не прошёл по зрению...

Не зря говорят, что многое в нашей жизни из детства. Предпочтения, желания, самооценка. На нашего героя большое влияние оказала учительница и одноклассники. Школьных фотографий сохранилось немного, но когда Владимир Миронович рассматривает их, он меняется. Каким-то внутренним светом наполняется улыбка, блестят глаза, иначе начинает звучать голос, да и сам рассказ приобретает новые черты, в описании возникают мелкие детали.

- Я учился в 12 школе. Нам очень повезло, что у нас классным руководителем была Полетаева Ия Павловна. Нас возили везде. Я не говорю о походах и огоньках в школе, мы в Москву ездили, в Ленинград. Что нам в то время было интересно? Салют, да побегать. А мы такие вещи видели! Помню, в Кремлёвском дворце балет "Лебединое озеро" с Плисецкой смотрели.

Тогда же в школе состоялась его судьбоносная встреча.

Володя - четвёртый слева в верхнем ряду,

Лариса - вторая слева в первом ряду.

- Я высоким был мальчиком, сидел не в первых рядах. Не помню, на каком уроке… заходит классный руководитель, за нею девочка с портфелем на одном замке. Девочка чёрненькая, упитанная и очень серьёзная. Косы толстые, длинные. Мне она очень понравилась сразу. Но что там? Седьмой класс. Говорить не о чем.

Так он впервые увидел Ларису. Она перешла из девятой школы.

- Вначале я не обратила на него внимания, - делится впечатлениями Лариса Сергеевна. – Но потом… Наша учительница вела кружок бального танца. В зале холодно, в валенках танцевали. Стеснялись друг друга. Она за руку брала девочек и к мальчикам подводила.

- Помню, как сейчас. Она положила твою руку в мою, - подхватил Владимир Миронович. - Было стыдно, стеснялись, не разговаривали, даже не смотрели друг на друга. Валенки большие, на ноги наступаем.

Он жил на одном конце города, она на другом. Портфель за одноклассницей Володя не носил. Но видеться стали чаще после уроков. Лариса помогала с уроками. Тогда это называлось "подтягивать по предмету".

- Я ведь знал математику и любил. Но как-то так получалось, что гордость не позволяла тянуть руку лишний раз. Учитель задаёт вопрос, я знаю, но сижу и молчу. А Лариса – чпок – руку тянет, её спросили, ей пятерка. А меня спрашивали, как правило, когда я не знал. Мне двойка.

Первый раз они поцеловались три года спустя – вечером после выпускного. 16 мая 1970 года Лариса и Владимир поженились.

-Если оценивать семейный союз по десятибалльной системе, я бы дал ему все двадцать. Это очень важно для любого человека, когда у тебя надёжный тыл, когда ты не оглядываешься, когда ты уверен в жене. Это большое благо, - рассказывает Владимир Миронович. – Как тогда, в 1968 году. Разбирали мост через Великую. На тот берег были перекинуты деревянные мосточки. А мы ходили. Вечером выйдем погулять и перебираемся на тот берег. Вот с той же уверенностью в друг друге, в руке близкого тебе человека и идём по жизни.

Какое благо найти человека, понимающего тебя, ценящего тебя. Что бы не происходило, как бы жизнь тебя не била, он останется до конца верен тебе.

- Первые конфликты в семье в основном были из-за детей, - вспоминает герой. - Но мы выработали позицию – если один что-либо говорит ребенку, второй, прав первый или нет, молчит. Договорились также больше пяти минут не дуться друг на друга. Первые ссоры заканчивались молчанием, молчали несколько дней.

- Здесь ещё важно самой женщине правильно расставить акценты. Муж не работает. Он служит. Сколько служба требует, столько он и находится в командировках, - подхватывает Лариса Сергеевна.

В семье Пузыни двое детей – дочь Ольга и сын Андрей. В 2007 родилась внучка. Пятая. Пусть и хотелось мальчика, мужчину, но Владимир Миронович рад очередной девчонке.

- У нас у всех были братья и сестры. Это очень важно, когда есть родные люди. Только они смогут помочь, только с ними ты не будешь чувствовать себя одиноким.

Этот мужчина, крепкий и сильный, с удовольствием нянчится с детьми. Для внучек на даче выстроены качели, сцена, выпущены особые денежные знаки, на которые свои и соседские ребятишки могут обменять подарки. Этакая страна сказок в границах дачного посёлка. Кстати, своих детей убаюкивать не позволила учеба. Зато внучки могут похвастаться нянькой-дедушкой. Ночью укачивал на руках, утром, борясь со сном, бежал на службу.

- Власть многих меняет. Люди становятся неузнаваемыми, - так начинается рассказ о следующем периоде жизни – работе на посту начальника управления государственной противопожарной службы Псковской области.

Вместе с тем, Владимир Миронович, как показала практика, не изменился. Одной из причин, как мне показалось, стала семья. Она сдерживала некие процессы, смягчала, заставляла остановиться и продумать решение.

- Кроме того, Володя по жизни очень тонкий дипломат. Он умеет договариваться и доказывать другим свою правоту, - говорит Лариса Сергеевна. - Это не позволяет рубить с плеча.

Работа не была новой. В этой службе Пузыня работал заместителем начальника. Все проблемы, тонкости были известны:

- Мы ведь тогда на особом контроле в главке стояли. Меня на коллегии полоскали. И ревизии, и выговоры. Только назначили, театр загорелся. Было это в 1999, когда юбилей Пушкина отмечали. В здании гости, на сцене выступление. В первых рядах вся администрация, начальство. Носами завертели, дымом пахнет. Все ищут источник, не найти. А дежуривший там Николай Захаревский, ныне покойный, за сценой ходит. Вдруг сверху искры посыпались. Голову поднимает и видит – брезент упал на софит и горит. Чем тушить? На сцене уже на скамейках хор стоит. Порошковым тушителем не воспользуешься, все артисты белыми будут. Тогда Захаревский ныряет в бочку, стоявшую на сцене лет сто, там уже вода зацвела. Софит опустили, и он этой водой его поливал. Потушили. Торжество продолжилось. А Захаревский выговор получил за недосмотр.

Говорят, у каждого пожарного есть свой пожар. Тот, который ты будешь всегда помнить, сравнивать. Для Пузыни таким пожаром стала трагедия в Кислово. Там находились воинские склады. Боеприпасы, горючее. Он может говорить о нём много и долго. Во всех деталях, с именами каждого из участников, с поминутной хронологией.

- Там проверены были все. Военные, пожарные. В подобных ситуациях сразу видно, какой человек. Иные в стороне стояли и требовали тушить. А как тушить? По пожарной тактике тушения пожаров нет такого понятия "тушение боеприпасов". Пошлёшь туда людей, а они погибнут. Со всех сторон кричат: тушите. Пришлось жёстко сказать: железок ещё наделают, а люди важнее, - вспоминает Владимир Миронович. – Своими ребятами я горжусь. Всё выполняли точно и быстро. Мне даже приходилось за рукав вытаскивать из машины тех, кто бросался тушить. Знали, что опасно, но шли работать, а не выполнять приказ.

Склады загорались один за другим. Взрывами срывало огромные металлические ворота, осколки лежали сплошным ковром под ногами. Что в каждом из складов, пожарные знали лишь приблизительно, со слов военных.

- Загорелся склад с тротилом. Спрашиваю, какая может быть ситуация. Спрогнозируйте. Толком военные ничего не могли сказать. Шла эвакуация боеприпасов из других складов. Но я мер тоже принимать никаких не могу. Дали ответ. Там несколько тонн тротила. Рванет, пострадает Завеличье, сдетонируют другие хранилища. Скорее направили отделение. Уже огонь распространялся внутри. Ребята выносили ящики на улицу и проливали каждый.

- А я узнала о пожаре из теленовостей, - присоединяется к рассказу Лариса Сергеевна. – Дома у нас не принято говорить о работе. Вечером Володя по привычке сказал – обычный пожар. Лишь спустя несколько лет я узнала, какую страшную трагедию предотвратили тогда, как опасно было там.

Опыт показал, что с коллегами Владимиру Мироновичу говорить куда проще, чем с чиновниками.

- Очень часто приходилось с ними решать вопросы. Особо остро всегда стоял вопрос финансирования. Когда я пришел, бюджет был 4 – 7 млн. Уходил – 40 млн. Надо было аргументы находить, доказывать, что требуется покупать технику. С чиновниками приходилось очень тяжело, - признаётся мой собеседник.

Мы продолжаем общаться. Он листает альбом, рассказывает всё больше не о службе, а о друзьях, детях, жене, традициях семьи. Они несколько раз в году выезжают в Москву и Петербург на крупные выставки, спектакли. В тридцать лет Владимир Миронович мечтал о "шляпе в дырочку", об иномарке и о поездке на Мальту.

- Шляпу мне подарили тогда же, иномарку купили пару месяцев назад. Теперь осталось малое – поехать. Вот только не на Мальту, скорректировали, в Италию хотим с женой.

Он не жалеет о прожитом, есть планы на завтрашний день, рождаются проекты, воплощение которых доставит удовольствие внучкам. Кроме того, дети пошли по стопам отца. Форма им явно к лицу. Ольга – майор внутренней службы, старший инспектор по особым поручениям МЧС Санкт-Петербурга. Андрей – капитан внутренней службы, заместитель начальника отряда технической службы ГУГЗ и ПТ Псковской области.

- Вышел на пенсию и ничего не поделаешь, - с грустной улыбкой говорит Владимир Миронович. - Я сопереживаю. Радуюсь, если удачи явные, если промахи – переживаю. Я рад, что продолжает работать всё то, у истоков чего я стоял, что заложил…

Ирина Потапова,

Псковское агентство информации.