Соревнования в лёгком весе
Псковское агентство информации продолжает серию публикаций о врачах, пациентах и буднях Псковской областной психиатрической больницы № 1 в Богданово. Предыдущие материалы можно прочитать здесь. О том, почему анорексию и булимию не лечат эндокринологи, чем опасны подобные пищевые расстройства, и в чём виноваты мамы исхудавших дочерей, рассказали врачи-психиатры Сергей Баженов и Мария Трофимова.
Пациентки с нервной анорексией и нервной булимией могут содержаться сразу в четырёх отделениях Богданово — одном детском и трёх женских. Потока девушек с такими диагнозами нет, несмотря на ажиотаж время от времени транслируемый через СМИ. Напрашивается вывод, что псковички (даже очень юные), которые стремятся к идеальным формам, всё-таки не переходят границы и себя любят больше, чем условную Жизель Бундхен [бразильская супермодель — ПАИ] Но некоторым повезло меньше.
О пусковых механизмах и зависимости от анорексии
Сергей Баженов: При нервной булимии человек неконтролируемо потребляет пищу, при нервной анорексии - по каким-то причинам ограничивает себя во всём. Чаще почему-то говорят именно про анорексию, хотя за 32 года, что я работаю в женском отделении у меня было всего несколько таких пациенток. Причём ни одна из этих девушек не стремилась к модельным параметрам, причины были другие. Чаще всего подобные проблемы возникают у девочек-подростков с неустойчивой психикой, сниженной самооценкой и повышенной внушаемостью. Вот в школе сверстники назвали её «пышкой», она запомнила, стала комплексовать, ограничивать себя в еде, а тут ещё родственники её никак не поддерживают. Постепенно начинается префаза, когда девушка только худеет. Пока всё ещё можно исправить. Потом она начинает слабеть, уединяться, всё меньше общаться с прежним кругом друзей. Таким образом, она как будто решает свои проблемы, но девушка похудела, а проблемы в итоге остались. Когда конфликт между ней и сверстниками (обществом) не решается, наступает, собственно, фаза анорексии.
Тут девушка понимает, что «что-то не так», но уже просто не может остановить свою голодовку. У таких людей даже рвота, которую они провоцируют после приёма пищи, вызывает положительные эмоции. Наступает зависимость, которую психиатры лечат так же, как алкоголизм. Лечение должно быть комплексным — с небольшими дозами антидепрессантов и нейролептиков. Беседы тут уже почти не работают. Зачастую, когда ещё не совсем ясно в чём дело, пациенток с расстройствами пищевого поведения направляют к эндокринологам, и только потом они попадают к нам.
О необратимых последствиях
Если ничего не делать, то через некоторое время наступают необратимые последствия: ломкость костей, сухость кожи, нарушения в работе внутренних органов, отсутствие месячных, девушки становятся похожи на узников концлагеря. Прогноз в этом случае неблагоприятный.
Была у меня 16-летняя пациентка, которая на момент поступлении пила только воду. Механизм анорексии у неё запустился из-за неразделённой любви и разрыва отношений с молодым человеком. Возможно, она себе внушила, что недостаточно стройная для него или он что-то такое сказанул, а у неё это зафиксировалось. После нескольких курсов у нас мама выбила для неё место в московской клинике. После лечения в Москве пищу она стала употреблять, но появилась другая зависимость — алкоголь. Употребление спиртного привело к конфликтам с матерью, друзей не стало, потом и родители на этой почве расстались. В итоге девушка покончила с собой.
Другой девушке было 19-20 лет. У неё нервная анорексия развилась на фоне шизофрении. Первопричина была именно такая, поэтому диагноз при поступлении и при выписке отличался. Девушка стала принимать таблетки, и пищевое поведение нормализовалось.
О заедании стресса
Несмотря на то, что у нас больше говорят именно об анорексии, случаи булимии всё-таки встречаются чаще. Люди заглушают стрессы едой — сладеньким, мучным. Ночами совершают набеги на холодильник. Появляется зависимость от еды. Гормон счастья они получают через пирожные и печенья, а не через эмоции и события. И таких пациенток с обжорством много. Причём они поступают в отделение не потому, что хотят избавиться от своего обжорства, а из-за суицидов, конфликтных отношений, расстройства личности. Булимия тут уже вторична. Но когда начинаешь с ними разговаривать, выясняется, что в 80-90% случаев все их проблемы возникли как раз на фоне повышенного веса. Случаются и психические заболевания на фоне которых развивается булимия. Чаще это больные с дебильностью. Они утрачивают вкусовые понятия и просто едят-едят-едят. Такие люди могут есть бесконечно. Вот сейчас у нас лечится девушка, так она сырую рыбу с головой поедала прямо из холодильника.
О «жирных коровах» и неосторожных мамах
Мария Трофимова: Не так давно в моём отделении лежала 16-летняя пациентка с анорексией. До этого у неё, действительно, были проблемы с лишним весом, с желудочно-кишечным трактом, она лечилась в разных клиниках. И вот в период созревания решила вдруг привести себя в порядок: начала худеть и не смогла остановиться. В основном у этих девочек как раз нет лишних килограммов, но кто-то, например, сделал ей замечание или обозвал в классе «жирной коровой», она поверила и начала худеть. Худеет-худеет и остановиться уже не может - это чисто нервная анорексия.
Всегда существует какой-то спусковой механизм: либо девочку в классе прессуют на тему её внешности, либо мама неосторожно сказала: «Я в твои годы такой не была и следила за собой!» И так несколько раз. Когда значимая для ребёнка фигура - отец или мать, особенно мать, - говорит что-то подобное и предъявляет повышенные требования к дочери, это нередко приводит к нервной анорексии. Причём чаще она возникает у девочек-отличниц и перфекционисток, которые привыкли во всём быть идеальными. Мамам тут нужно быть очень аккуратными и следить за тем, что и как часто они говорят в адрес дочерей.
Как правило, девочки начинают с правильного питания, потом записываются в тренажёрный зал, следят за калориями. Постепенно это переходит разумные границы. Чаще всего похудение начинается ради похудения, не всегда это желание походить на моделей или певиц, скорее, общее стремление соответствовать определённым стандартам красоты.
Они смотрят в зеркало и не видят там узника Бухенвальда, а видят только «лишние отложения». При этом одна половина мозга понимает, что «ты очень худая», другая видит, что «вот здесь ещё есть жирок, и живот выпячивается». А живот, может, и правда выпячивается, потому что мышцы истощаются, и кишечник просто вываливается наружу.
Желудок становится совсем маленьким, так что даже небольшие порции вызывают чувство тяжести. Во время лечения нужно время, чтобы организм привык, чтобы девочка привыкла, что любое принятие пищи не должно заканчиваться рвотой, что есть - «это нормально и ничего страшного». Потом и в зеркале она начинает видеть себя по-другому, начинает понимать, что так лучше.
О «калорийных» капельницах и первых признаках
Я сталкивалась с тем, что девочку, у которой начинаются уже очень серьёзные проблемы с внутренними органами, кладут, к примеру, в областную больницу, проводят реанимационные мероприятия, но она и там не соблюдает режим, продолжает не есть или поела и пошла, спровоцировала рвоту. Или вот одной девушке соседки по палате сказали, что «от капельниц толстеешь», она давай эти капельницы вырывать. Дома с режимом такая же история. У нас они всё-таки по-другому себя ведут, может, действует то, что это психиатрическая больница.
Если это не анорексия на фоне шизофрении, то такие детки очень умные, хитрые и изворотливые. Они знают, сколько где калорий, какие изменения в организме происходят — расскажут всё лучше профессора. Естественно, они найдут способ обмануть папу, маму, врача, но если родители внимательные, то они, конечно, обратят внимание на изменения в поведении. Например на то, что их ребёнок стал сидеть на сайтах о здоровом питании, неожиданно записался в спортзал, отказывается даже от любимых блюд и ест только морковку с йогуртом. Кстати, родители чаще всего сразу замечают, что не всё в порядке, но у нас ведь, чтобы пойти к психологу, к психиатру — это надо через себя переступить.
О лечении и дисморфофобии
Лечение пациенток с анорексией длится несколько недель. Надо, может, и больше, но ни родители, ни пациенты не выдерживают. Всё-таки у нас психиатрический стационар. Плюс все переживают из-за пропуска занятий, начинают нервничать, и так по кругу.
После излечения девушку могут долго сопровождать последствия: очень долго устанавливается менструальный цикл, могут быть проблемы с беременностью, потому что сбит гормональный фон. Эстрогены ведь вырабатываются жировой тканью, поэтому у каждой женщины на животике хотя бы в небольшом количестве должен быть жирок. Такие девушки имеют плохие зубы, у них беда с печенью, с поджелудочной железой, с мышечной тканью. Проблем много и они будут преследовать пациентку очень долго.
Если человек выходит из состояния нервной анорексии, то, как правило, больше в него не возвращается и вообще потом по жизни избегает всяческих диет. Если, конечно, речь не идёт о психическом заболевании, потому что, например, при шизофрении пациенты могут страдать дисморфофобией, при которой человеку кажется, что он уродлив и с ним что-то не так. Был случай на моей практике: девушка решила, что она безобразно высокая, поэтому легла на рельсы, чтобы поезд укоротил ей ноги. Девушка выжила, но, конечно, стала покороче...
Поэтому в СССР все пластические операции проводились только после консультации психиатра. Ведь бывает, что человек идёт под нож, потому что ему голоса в голове так говорят. Мне знакомый пластический хирург рассказывал о массе подобных историй. Сейчас никакой врачебной комиссии с психиатрами нет — клиники не хотят портить свою репутацию.
