Бывшая наша заграница
На фото: Тарту. Река Эмайыги.
Для нас, советских, Прибалтика всегда была Европой, которая манила и восхищала простодушного гражданина СССР. Русский человек, живший в советской Прибалтике, был европейцем, и даже простой слесарь выглядел здесь джентльменом. Видимо, традиция высокой бытовой и поведенческой культуры, свойственная Прибалтике, накладывала сильный отпечаток на расхристанных и не подвластных никаким ГОСТам русских, живущим в советской Европе.
На фото: Тарту. Ратушная площадь.
Путешествие в Тарту, как возвращение в советскую молодость, когда мы ездили в этот красивый уютный прибалтийский город за сардельками и маслом. У нас в Пскове, как и во всей России, начиная с конца семидесятых годов, этого не было. Такую молодость вспоминать особо не хочется, но что было, то было: продукты мы добывали, а не покупали. Но в Тарту я бывала не только по этой причине: в Тарту живут мои друзья – преподаватели.
Вот и сейчас приехала, чтобы поздравить с юбилеем. Юбилей праздновался в белоколонном зале на Тоомберге, где находится готическое здание библиотеки и музея Тартуского университета. Интерьер здания выстроен с большим вкусом и смелостью, что-то вроде готического модерна, но очень жизнерадостного и элегантного. На профессорском юбилее были люди разных социальных слоёв общества, приглашенные юбиляром: академики, уборщицы, заведующая кафедрой литературы с коллегами, профессоры и кандидаты, бывшие студенты – Тарту всегда отличался своей традиционной демократичностью, где тебя уважают не за твою должность и кошелёк, а за твои знания и порядочность.
На фото: Белоколонный зал Тартуского университета.
Моему другу-профессору юбилей устроил сам ректор университета: он выделил на это средства из университетского бюджета, и, мало того, в честь юбиляра был издан сборник научных трудов друзей и учеников профессора, что тоже требовало определенных средств. Так что профессор-эмеритус кафедры русской литературы, отработавший в стенах старейшего вуза Эстонии пятьдесят лет, получил не только приятный юбилейный сюрприз, но и действительное признание, так сказать, при жизни.
На фото: Тартуский университет.
Мне рассказывали, как несколько лет назад кафедра русской литературы университета загибалась от недофинансирования. Времена были не из легких, и тогда преподаватель университета, известный интернет-сообществу, как "пионер российского Интернета", Роман Лейбов бросил клич в Интернете о сборе средств для кафедры: ребята скинулись, и кафедра смогла обойтись без сокращения преподавателей и оплачивать две преподавательские ставки. Хотя, можно предположить, что помогать знаменитой Тартуской кафедре русской литературы, мировую славу которой в советские времена принес ей известный ученый-филолог Юрий Лотман, надо было бы российскому правительству. Ведь эта кафедра выпускает учителей русской литературы в Эстонии.
На фото: Набережная Эмайыги. Гостиница "Дерпт".
Эстония – маленькая страна, которая хочет быть самой собой, то есть эстонской. СССР больше нет, и Эстония выбирает политических партнёров, предпочитая в друзьях иметь не Россию - "большого соседа", а того, кто научил Эстонию правильно пользоваться вилкой и ножом, научил европейскому шику обслуживания и грамотному ведению хозяйства. Вступив в Евросоюз, Эстония не производит впечатления бедной страны: у неё нет газа и нефти, но люди, как мне показалось, живут вполне достойно.
На фото: Тартуский рынок.
Эстонские городки, хутора, поля и леса по-прежнему потрясают своей ухоженностью и упорядоченностью, магазины полны эстонскими качественными продуктами, и, вполне понятно, почему Евросоюзу не нравится жирное эстонское молоко. Что в эстонском народе является национальной составляющей, так это нежная любовь к земле, и уважение к своей кормилице. Перед старым тартуским рынком стоит бронзовая скульптура Большой улыбающейся свиньи – свиное производство является одним из основных направлений сельского хозяйства страны.
На фото: Тарту. Памятник свинье-кормилице.
Мясо на базаре по цене чуть больше ста рублей. Можно купить вкусные сосиски и сардельки, эстонский сыр, прекрасный творог. Килограмм мяса - 54 кроны, а тюбик эстонского огуречного крема – 55 крон, так что выбирайте. Если мясо, как и сыр, стоит гораздо дешевле, чем у нас в Пскове, то творог и растительное масло в той же цене.
На фото: Тартуская улица.
В восьмиквартирном доме, где живут мои друзья, мусорные баки на замке, чтобы никто из баловства не смог бросить стекло, потому что в Тарту мусор сортируется на стекло, пластик и пищевые отходы, чтобы всё шло в дело, и было бы как можно меньше свалок. Я их и не увидела вообще.
Любопытно, что эстонским мамам в течение полутора лет ежемесячно после родов выплачивается пособие в размере всех ее заработков и приработков, поэтому невыгодно получать зарплату в конверте. К тому же, беременная женщина получает в первые шесть месяцев единовременное пособие и при родах – 10 тысяч крон, то есть наши 20 тысяч рублей, а первые четыре декретные зарплаты платятся сразу. После родов государство выплачивает ежемесячно 600 крон до 3 лет, независимо от того, работает женщина или не работает.
На фото: Тарту. Торговый центр.
Раньше в Тарту территория перед набережной Эмайыги со стороны старого города не отстраивалась, было свободное пространство, ныне всё застроено огромными зданиями в стиле хай-тек, похожими на фляжки, что я посчитала достаточно удачным архитектурным решением, правда, явно не оригинальным. Но исчезли простор и перспектива, и это примирило меня с моим родным Псковом, в котором городской горизонт тоже на глазах исчезает под застройкой. Мы все оказались зажатыми в новом строительстве и архитектурных амбициях бизнеса: здания в Тарту, в основном, являются торговыми комплексами.
Но порадовалась за жителей Тарту: ничто не нарушает его стилистику, и новые стеклопакеты вставляются в соответствии с прежней расстекловкой, поэтому старая архитектура города, в том числе, Тарту периода имперской России, отлично сохраняется.
На фото: Тарту. Архитектура XIX-XX вв. Дом Барклая де Толи.
Эстонцы забыли своё советское прошлое, которое просуществовало в этой стране всего сорок лет, и поставили памятник "фундатору" Дерптской академии Густаву II Адольфу. Видимо, хочется быстрее забыть и двести лет пребывания в Российской империи, но это сделать труднее. Тогдашним "оккупантом", российским императором Александром I в 1802 году был подписан Указ о создании Юрьевского университета, который, кстати, основывался в ряду российских университетов по плану, предложенным в 1755 году М. В. Ломоносовым. Преподавание в университете велось на немецком языке, и Александр Сергеевич Пушкин, описывая в "Евгении Онегине" романтического Ленского, писал о его "геттингенской душе", имея в виду прототипа – своего тригорского приятеля Алексея Вульфа, студента Дерптского университета. Здесь же тогда преподавал муж возлюбленной пушкинского друга В. А. Жуковского Машеньки Протасовой, профессор хирургии Иоганн Мойер. Могилу русских Машеньки Мойер, университетского преподавателя Глинки, местного священника на тартуском городском кладбище благоустраивал эстонский предприниматель, имя которого осталось неизвестным.
На фото: Тарту. "Девственный" забор.
Тарту произвёл сильное впечатление: выскобленный, вымытый, свежеокрашенный и отреставрированный, как будто перед приездом какой-то высокой комиссии. При этом чувствуется любовь к городу его начальников и жителей. Восхищают даже заборы Тарту, на которых не оставлено ни одной попытки вульгарных рисовальщиков.
На фото: Тарту. Торец одного из домов
В районе университета многочисленные изменения. Торец ближнего к университету здания украшен фреской, а из окон магистрата смотрят чиновники: так интересно сделано их фото, бывших выпускников университета, которые выглядывают из окна на свою alma mater. Думаю, такой культ не смущает жителей, потому что городские чиновники, судя по тому, как выглядит город, как он оформляется стилистически, как он живёт, достойны уважения.
Тарту – город непростой и абсолютно не провинциальный. Особенный город. И этим он похож на Псков. Когда-то Тартуским благочинным был будущий Патриарх Алексий II, в Тарту стоит Успенский храм, в котором в 1950-е годы он был настоятелем.
На фото: Скульптура "Влюблённые под зонтиком" (конец XX в.)
Гуляя по чужому городу, невольно сравниваешь его со своим. Конечно, соблазняют тартуские ресторанчики и кафешки, с виду достаточно скромные, но стильные, а внутри элегантно, доброжелательная атмосфера, тихо играющая симпатичная музыка, часто джазовая или инструментальная. Кофе в Тарту лучше, чем в Вене, а кормят гораздо вкуснее и дешевле, чем в Пскове. Возле Тартуской ратуши стоит скульптура влюбленных под зонтиком. Вот такой несерьезный народ – наши эстонские соседи - европейцы.
Путешествовала Римма Алексеева,
специально для Псковского агентства информации.
