Влюблённые: fashion и истерия характеров
Премьерные показы нового спектакля «Влюблённые» прошли в Псковском драматическом театре имени А. С. Пушкина в минувшие выходные. Спектакль по пьесе короля комедии характеров Карло Гольдони в сценической версии режиссёра Александры Пайчадзе на псковской сцене звучал темпераментно, эпатажно и о-о-очень красочно.
Можно было бы подумать, что вместо театральных подмостков сцена дрампуша на протяжении нескольких дней превратилась в подиум для модельных показов. Персонажи выглядят так, будто спустились с обложек глянцевых журналов конца прошлого века, и то и дело манерно вставали в позу. Хотелось бы назвать постановку фешен-спектаклем – столько в ней неонового света, меха, люрекса и блесток. Однако не всё так просто. Показом мод дело не ограничится. Комедия характеров возьмет своё. И Гольдони будет слышен со сцены во весь голос, в переводе на русский язык конечно.
У творческой команды спектакля во главе с режиссёром мы выяснили, как создавался спектакль, что хотел передать зрителю режиссёр, откуда взялся Суччилио и где спрятаны лацци – трюки, шутки и остроты. А также из чего складывался визуальный образ спектакля, в чем особенность его пластического языка и где искать отсылку к моднице Одри Хепберн.
Театральная классика в модной упаковке
Cама пьеса «Влюблённые» была написана драматургом еще в 1759 году. Зритель узнает всю ту же историю жизни господ и слуг, влюблённых и не очень. Однако полного погружения в XVIII век с типичными для него речью, колоритом, танцами и музыкой в спектакле так и не произойдёт.
Неожиданно действие перенесено в Милан 1970-х годов, по авторской формулировке – в «эпоху больших надежд и глобальных перемен, расцвета кинематографа и высокой моды». О воплощении в жизнь этой задумки рассказала режиссер-постановщик «Влюблённых» Александра Пайчадзе.
«Я всегда хотела поработать с этой эпохой. Визуально мне она нравится. Я использовала такую возможность, здесь всё хорошо уложилось. Я больше отталкивалась от визуала режиссёрских работ Этторе Скола. Он ближе к тому, что мы делали. И да, временное пространство здесь очень важно. Например, в оригинальной версии пьесы Фабрицио хвастался картинами в своей личной галерее [Обедневший хозяин дома гордится произведениями своей коллекции якобы кисти известных художников, но, отдав за оригиналы целое состояние, становится владельцем лишь копий картин. - Прим. ред. ПАИ]. А на сцене он хвалится уже одеждой. Современные люди уже не понимают, что значит быть коллекционером произведений искусства, а потратиться на дорогую одежду – это уже знакомая многим тема. Тогда, в 60-70-е годы, был расцвет моды, тогда начали продаваться и первые модные подделки», – отметила режиссёр.
Кстати, наряды сшиты специально для постановки по оригинальным лекалам из коллекций модельеров Гуччи и Диора. К тому же в спектакле есть интересные отсылки. Например, костюм Клоринды (Мария Фомина), что весь в блестках, – это отсылка к актрисе Одри Хепберн, у нее было подобное платье, рассказала создатель спектакля.
Художником по костюмам выступил Сергей Илларионов. И конечно, наряды не играли бы всеми красками, если бы не оригинальные решения светорежиссуры, выполненные художником по свету, лауреатом «Золотой маски» Игорем Фоминым.
Трудности перевода
Сам перевод «Влюблённых» был адаптирован к сцене и приближен к современной речи. Классику Гольдони перевела с итальянского опытный мастер театральных переводов Вера Федорук. За театром было сохранено право вносить изменения в переведенный текст. Отсюда и появились некоторые стоящие внимания вкрапления в сюжет.
«На мой взгляд, это интересное решение. Мы должны понимать: Гольдони — реформатор итальянского театра, он первым в Италии перешел от изображения шаблонных масок к изображению персонажей, наделенных чертами живых людей, своих современников. Тем не менее, во «Влюбленных» остается многое из того, что было присуще комедии дель-арте. Например, в этом жанре были очень популярны лаццо – вставные шутки, и сцена с картинами и есть такой забавный смешной эпизод. Очень часто лаццо создавались на злобу дня — «сегодня в газете, вечером в куплете». Так что, на мой взгляд, эта замена как раз в духе комедии: показать то, что будет ближе нашему времени и понятнее современному зрителю», – отметила Вера Федорук.
И это не только модные бренды в гардеробе Фабрицио (Сергей Попков), но и, к примеру, звонок Эуджении (Дарья Чураева) на горячую линию психологической поддержки, и размышления о звёздах Фламминии (Наталья Петрова), а также многие другие моменты.
Например, фигурировавшего в изначальном переводе пьесы слугу по имени Небейлежачего заменили на Суччилио (Денис Кугай). Персонаж всё тот же, но под другим именем. Такой вариант более сценический: он и шутливый, и его удобнее произносить со сцены, считают создатели спектакля.
Нельзя не упомянуть музыкальную и пластическую составляющие «Влюбленных». Музыку для спектакля написал композитор Илья Амелин, чьи композиции зритель уже мог слышать в псковском драмтеатре, а именно в спектакле «Метель».
Балетмейстер Псковского театра драмы Илона Гончар рассказала ПАИ, какие выразительные и стилистические средства хореографии были использованы в спектакле.
«Назвать какой-то единый стиль, которого мы придерживались, и который зритель видит на сцене, – невозможно. В спектакле использованы достаточно свободные движения. Черпали вдохновение из 1960-70-х годов. Танцы, движения того времени в постановке не использованы в чистом виде, мы их адаптировали под нашу историю, что-то меняли. Правильнее сказать, что мы именно вдохновлялись этим, а не пытались это воспроизвести. В спектакле есть небольшой фрагмент, который в чистом виде твистовый, и, пожалуй, все. Большее нигде отдельные стили танца не прослеживаются в чистом виде. Везде это стилизация, мы искали в движении свой пластический язык, который мог бы нам помочь и охарактеризовать отдельных героев и настроить зрителей на определенное настроение, на определенное восприятие», – подчеркнула Илона Гончар.
Любовь – это…
История двух влюбленных Эуджении (Дарья Чураева) и Фульдженцио (Алексей Ухов) стара как мир. Она претендует раз за разом происходить в любых декорациях и временных рамках реальной жизни. Тут и ревности пожар, и горечь терзаний, и истерика ручьем. Любовь, такая любовь?
«Для меня главное было показать, что то, как герои любят друг друга, сложно назвать любовью. Психологи назвали бы это созависимостью. Но я не хочу диктовать, так нельзя, а так можно любить. Каждый пусть сделает свои выводы, решает, что ему ближе», – призналась Александра Пайчадзе.
Именно поэтому в дни премьер режиссёр предложила зрителям задуматься над продолжением фразы: «Любовь – это…». Перед началом спектакля или в антрактах все желающие смогли ответить на этот вопрос, написав на листке бумаги своё определение любви, оставляя записку в специальном ящике. Сюрпризом третьего акта стало то, что со сцены актёры не просто озвучили, а обыгрывали наиболее яркие из предложенных зрителем вариантов. «Любовь спасет мир», «Любовь – это уважение», «Любовь – это химия», «Любовь – поддерживать друг друга», «Любовь – наши дети», – это лишь некоторые из предложенных псковским зрителем определений, зачитанных со сцены. Вот такой интерактив, а правильнее сказать – лаццо.
