Вторжение глобальной экономики

Взгляд на будущее и настоящее одного российского города обнаруживает настороженность по отношению к глобализации.


То, что можно было бы назвать "народной глобализацией", впервые пришло в Великие Луки (Россия) в конце семидесятых, вместе с польскими челночными рабочими. Великие Луки - это маленький город, расположенный в 300 милях по западу от Москвы, в котором об иностранцах не было слышно со времени последней войны с немцами. Поляки приехали туда строить терминал нефтепровода "Дружба". Вскоре каждый в Великих Луках мог купить такие запретные плоды западной цивилизации, как польская жевательная резинка "Болек и Лелек" и подозрительно хлипкие джинсы с поддельными этикетками "Сделано в США".

Местные жители говорят, что поляки одели и обули весь город. С рублями, полученными от своей спекуляции, поляки покупали прочные русские кастрюли, чайники и утюги, чтобы с этим товаром сделать состояния на рынках Белостока и Варшавы.
Затем пришли проповедники. Они раздавали бесплатные Библии и цветные буклеты с обещанием неизбежного и скорого Апокалипсиса. Время от времени эти буклеты можно встретить на городском рынке, где флегматичные торговки используют их как оберточную бумагу.

Не то чтобы город оставался неверующим. Младенцем я был крещен в местной православной церкви задолго до падения коммунизма. Мои родители называли это "традицией", но мудро скрывали факт крещения от соседей и сослуживцев, у которых вполне могли быть и свои секреты.

Когда капитализм пришел как вполне адекватная замена Апокалипсису, на том месте, где до революции стояла православная церковь, была построена новая, которая сразу же стала городским опознавательным знаком. Говорят, что священник этой церкви в восьмидесятые годы был известным в городе металлистом, то есть исповедовал не Писание, а тяжелый рок. В духовной пустоте позднего Советского Союза он прошёл сквозь буддизм, даоизм и йогу с тем, чтобы в конце концов вернуться к вере отцов.
Эта старая-новая православная церковь выходит на улицу Карла Либкнехта. Карл Либкнехт, еврей по национальности, был героем неудачной германской социалистической революции 1918 года. В отличие от других мест в Восточной Европе, где новые капиталистические правительства спешно меняли названия улиц, чтобы быстрее забыть своё коллективное прошлое, великолучане не изменили ни одного названия.

История сделала жителей города стойкими, упорными и не торопящимися с выводами. Со времени своего основания в одиннадцатом веке до шестнадцатого века Великие Луки были практически независимым городом-государством, которое выбирало князей на общегородском собрании, созываемом специальным вечевым колоколом. На должность князей существовало что-то вроде международного тендера, в котором могли участвовать даже литовцы. Часто великолучане давали своим князьям от ворот поворот.

Самой большой проблемой Великих Лук была их близость к Западу. В тринадцатом веке большая часть русских княжеств была побеждена монголами, которые в течении более двух веков заставляли побеждённых платить тяжелую дань. В это время Германия, Швеция и Польша использовали свой шанс покорить ту часть побеждённой России, до которой не добрались монголы. Глаза западных завоевателей были прикованы к купеческим городам-республикам русского Северо-Запада, таким, как Великие Луки.
Средневековая демократия держалась, однако, до пятнадцатого века, когда постоянные западные вторжения, часто в форме крестовых походов, заставили Великие Луки обратиться за военной помощью к могущественному князю Московскому. Князь безустанно проводил политику объединения России, поэтому в обмен на помощь он попросил безусловную покорность его власти. В 1510 последнее напоминание о демократии, вечевой колокол, замолк навсегда.
Но Великие Луки не перестали быть полем битвы.

В шестнадцатом веке огромная армия польского короля Стефана Батория подвергла город осаде. Город сгорел дотла, но остался непокорённым.

В 1942 Великие Луки были местом одной из самых ожесточённых битв Второй Мировой Войны. Эта битва длилась несоклько месяцев. Видя, что Красная Армия давит и давит, Гитлер потребовал удержать город любой ценой, и пообещал немецкому командующему переименовать город в его честь. После этой битвы в городе не осталось ни одного целого здания. После того, как город был освобождён и немецкий командующий попал в плен, он и его офицеры предстали перед судом и были публично повешены на главной площади.
После войны, Сталин дал выход антисемитизму, дремавшему в нём самом. Тогда некоторые евреи из больших городов, чтобы не быть слишком на виду, переехали в Великие Луки. Они были в основном учителями, врачами, работниками творческих профессий. Великолучане постарше вспоминают, что в то время в городе воскресло понятие хороших манер. Стало модно носить хорошие костюмы, играть на пианино и не материться. После публичных повешений, уроки музыки были доброй переменой.
В девяностые годы, новая порода крестоносцев пришла в Россию. Они несли новую религию - рыночный фундаментализм - где богом был доллар, а пророком - американский экономист-рыночник Мильтон Фридман. На Великие Луки эта новая религия оказала такое же действие, как нескольких осад Стефана Батория.

Местная швейная фабрика была переоборудована под дискотеку, а "Радиозавод", производивший аудиоаппаратуру, фактически, прекратил работу. Другие предприятия были приватизированы теми, кто предпочёл распродать оборудование, чем оставаться в бизнесе.

В течение нескольких лет стремительно выросла безработица, а вместе с ней и преступность. Великие Луки стали родиной жестокой группировки мафии, которая вела свои войны далеко за пределами города, даже в Будапеште.
Великолучане, стойкие, как всегда, пережили и это.

Город окружён прекрасными озёрами и лесами, которые до сих пор, по недосмотру Международного валютного фонда, находятся в общественной собственности. Так что местные рыбаки могуть ловить рыбу без того, чтобы платить какой-нибудь международной корпорации, и многие из них продают свой улов на рынке. Кроме рыбалки, любимый местный вид отдыха - это сбор грибов и ягод в лесу (надеюсь, МВФ не читает эту статью). Бабушки продают ягоды на рынке, пользуясь для меры стаканами. Они слышали, что МВФ высосал из России все деньги, но не думают, что когда-нибудь дойдет до приватизации лесов.

"Леса принадлежат всем и так и должно оставаться", считают они. "Что, это снова будет принадлежать господам, как при крепостном праве? Никто этого не допустит".
Словно герои шекспировских пьес, великолучане редко говорят то, что на самом деле думают. Их трудно чем-то удивить, и если они удивлены, они никогда этого не покажут. У них хорошее чувство юмора, хотя юмор часто не совсем приличный. Что важнее всего, великолучане часто смеются последними.

Они не судят о вещи по её упаковке, и существует лишь один способ заслужить их уважение: быть верным своему слову. Не удивительно, что большие идеи и большие политики не очень хорошо воспринимаются в Великих Луках - во всяком случае, до тех пор, пока их дела не начинают соответствовать словам.

Прошлым летом великолучане говорили о недавно прошедшем международном чемпионате по воздухоплаванию. Перед чемпионатом мэр приказал привести в порядок все дороги. Туристам не сказали, что, для того, чтобы изыскать средства на починку дорог, мэру пришлось придержать выплату детских пособий.

Льнокомбинат собирался возобновить работу, как и пара других фабрик. Рынок перерос своё старое место и распространился на примыкающие улицы. Открылись новые кафе, с удивительно низкими ценами. Местные писатели напечатали свои новые книги, и об одной из них говорили повсюду. Местные журналисты из конкурирующих газет, как всегда, были в глубокой ссоре.

Я прогуливался по набережной, глядя на то, как дети на водных велосипедах проезжают под мостом. Новый мост открылся недавно на месте старого.

Из окна музыкальной школы доносилось фортепианное стакатто.

В городе уже три интернетовских провайдера, которые ведут войну цен. Три года назад не было ни одного, и для связи нужно было набирать межгород. Теперь цены на услуги провайдеров ниже, чем в США.

Великие Луки до сих пор стараются найти свое место в глобальной экономике. Жители города прошли через войны, социальные эксперименты и попытки человека изменить природу вещей. Как всемирный социальный эксперимент, коммунизм потерпел поражение. Теперь город проходит через новый радикальный эксперимент, в этот раз через возглавляемую капитализмом глобализацию.

Сегодня, когда я слышу, что после того, как всё самое худшее позади, МВФ собирается назад в Россию, у меня по коже пробегают мурашки.

В Великих Луках мы не привыкли полагаться на милость пришельцев.

Игорь Шнуренко

P.S. Данная статья опубликована в "Ньюс энд Обзервер", крупнейшей газете штата Северная Каролина, которая выходит в столице штата городе Рали. Этот штат, расположенный на юге США, являестя центром табачной индустрии и местом расположения таких компаний, как "Уинстон", "Сэйлем", "Филип Моррис". Вот уже несколько десятков лет в сенате США этот штат представляет Джесси Хелмс, который в последние годы является председателем влиятельного сенатского комитета по иностранным делам. Джесси Хелмс - известный "ястреб", рыночный фундаменталист и убеждённый противник и Советского Союза, и России. Дом Хелмса расположен неподалеку от Рали, его жена находится здесь постоянно, и мне особенно приятно сознавать, что моя статья вполне может попасть в руки сенатора.

Наша справка: уроженец Великих Лук, журналист Игорь Шнуренко - приглашенный специалист по средствам массовой информации в Центре Коммуникаций и Журналистики ДеВитта Уоллеса в Универитете Дюка. Далее в газете было помещено следующее объявление: Дети от 7 до 15 лет из школы-интерната в Великих Луках хотят переписываться со своими сверстниками в США. Адрес школы-интерната: Школа-Интернат №1, улица Половская, 9, Великие Луки 182100, Россия.