Каким путём идём, господа-товарищи, и куда?
Мы живём в обществе, которое не знает себя и не идентифицирует. Кто мы? Хотелось бы знать. Поэтому ПАИ сделало попытку поговорить на эту тему со специалистом, кандидатом исторических наук, доцентом кафедры истории и философии Псковского политехнического института Игорем Никифоровиче Ермолаевым, автором исследования "Жизнь и борьба князя Долгорукова" и других трудов. Родом И. Ермолаев из красногородских старообрядцев, его отец был самородком, обладая абсолютным слухом, владел редким ремеслом изготовления музыкальных инструментов: делал многовыборные сложные баяны. Его сын, Олег, унаследовал мастерство отца и занимается изготовлением гуслей. Другой потомок старообрядческого рода Ермолаевых, Игорь, учёный, историк по образованию, философ по мироощущению, владеет французским, читает архивы на немецком и итальянском.
В 2005 году он реализовал свой проект "Псковская держава", который стал плодом совместных усилий областной библиотеки, Краеведческого общества и Псковского областного архива с целью сделать доступными в электронном виде раритетные издания по истории Псковского края. Сайт "Псковская держава" - один из самых представительных среди подобных провинциальных сайтов России. Интересно, что первоначальную спонсорскую помощь в развитии проекта оказали не местные бизнесмены, а люди за пределами нашей области. И. Н. Ермолаев принимал также участие во втором выпуске "Псковской энциклопедии" под редакцией профессора А. И. Лобачёва, который был отмечен всероссийским Дипломом первой степени в качестве лучшего краеведческого издания. Однако, ни местные меценаты, ни власть, несмотря на то, что финансирование издания "Псковской энциклопедии" было прописано отдельной строкой в областном бюджете, не дали на осуществление культурного проекта ни одной копейки. В мае институт готовит несколько необычную для псковской интеллектуальной жизни конференцию: "Провинциальная философия, и её роль в развитии регионов". Главная задача философской конференции: осознать проблемы области на метауровне, на уровне более высоких общих понятий, которыми оперирует философия. Игорь Ермолаев уверен, что над проблемами надо размышлять, чтобы смоделировать варианты развития, в частности, нашей области. Игорь Никифорович надеется, что вполне возможно это приведёт к формированию нового типа сознания. "Философское размышление над нашими региональными проблемами, попытка поднять их на более высокий уровень обсуждения, это уже приобретение интеллектуального опыта, некий культурный шаг по отношению к нашим проблемам. Нашей конференцией "Провинциальная философия" мы хотим дать определенный импульс областному, региональному, политическому и культурному видам сознания. Мы приглашаем на нашу конференцию, тема которой уже существует, как обсуждаемая в нашей российской философии, представителей других регионов и областей, столичных городов", - сказал Псковскому агентству информации И. Е. Ермолаев. Игорь Ермолаев человек не публичный, как он сам говорит, цитируя Канта, "биография учёного заключается в его переходах с кафедры на кафедру", и в его биографии были разные кафедры.
На фото: И. Н. Ермолаев
Игорь Никифорович, вопрос по биографии: как Вы попали в Афганистан и что переживали тогда?
В Афганистане оказался просто, попав по призыву, был конец 79-го года - начало 80-го, что совпало с вводом войск в декабре в Афганистан, а в январе мы были уже там. Я до этого отслужил всего два месяца, один раз выстрелил "из ружья"... Нас посадили на поезд и, не сказав куда, отправили через всю страну прямо на границу с Афганистаном, уже из Кушки пешком мы перешли границу. Было ощущение романтизма, гордости, что сталкиваешься с чем-то новым, кончилась неизвестность, нет казармы, солдатчины, тебе дали автомат, и ты с ним спишь, ешь, ходишь и чувствуешь себя "человеком с ружьём". Это даёт всему совсем другое ощущение, и относятся к тебе по-другому. Мы постоянно передвигались: Кушка, Герат, Кандагар. Кандагар – это одно из самых значимых мест в Афганистане, где до сих пор бытует поговорка: кто не видел Кандагара, тот не видел Афганистана.
Вы знаете ответ, почему такую маленькую страну с устойчивой многовековой этнографической цивилизацией никто не может победить?
Один из ответов следующий: Афганистан расположен на стыке цивилизаций, на стыке важнейших дорог, и племенная жизнь афганцев основана на контроле над торговыми путями. Сейчас, например, это отчасти наркотрафик, раньше – Великий шёлковый путь.
Непобедимые таможенники?
Да, это некий буфер, и сейчас пуштуны, в частности, контролируют границу с Пакистаном, всё передвижение товаров; другие племена контролируют другие части пограничной территории. Вместе они собираются для договорных отношений, как удерживать под контролем ту или иную территорию.
И это их объединяет?
Да, живут они не работой, не земледелием, там горы, а "горные орлы" не работают за станками на заводе.
В боях участвовали?
Боёв в Афганистане не было в привычном представлении, когда окопы, высотки и т.п. Были "душманы", которые нападали привычным им способом на караваны, то есть на наши военные колонны, расстреливали их и грабили. Такой же образ жизни они ведут между собой. Когда приходят на их территорию англичане, советские, американцы, они продолжают традиционно заниматься тем же, чем и занимались – разбоем. Так что в их жизни ничего не меняется с приходом в Афганистан чужих войск. Я служил в артиллерии, в бригаде специального назначения, которая была укомплектована представителями разных родов войск: пехота, десант, артиллеристы… мы ходили в рейды, задача которых была или сопроводить груз, или уничтожить какие-то бандитские формирования. Мы стояли под Кандагаром, восточный город с узкими улочками, и его пройти – это уже событие, не все проходили, иногда забрасывали колонну гранатами, расстреливали...
Вы из мирной жизни попали на войну, страх был?
Страх бывает в момент ожидания, неизвестности, в состоянии бездействия, например, когда впереди минное поле, и его надо пройти. Но когда ты в действии, видишь противника, то страх исчезает – это обычная штатная ситуация. Я старался почаще бывать в рейдах, и для меня это было спасением от скучной и не очень сытной казарменной жизни.
Для Вас Афганистан – это мужская работа, мужское дело?
Можно сказать, что да, с общепринятой точки зрения.
Анашу курили?
Я - нет, но некоторые курили и докуривались, их отправляли в Союз. Мне повезло, я не попадал в какие-то серьёзные переделки, у меня нет ранений, есть медаль "За боевые заслуги", но смерть видел, гибель товарищей.
Потом академик Сахаров требовал на съезде депутатов Верховного Совета вывода войск из Афганистана, Вы как к нему относитесь?
Сахаров – типичный представитель технической интеллигенции, которая и была основным слагаемым перестройки, потому что потребность у СССР была именно в такой интеллигенции. А интеллигенции, имеющей образование в сфере политики и идеологии, по определению, у нас быть не могло, ибо никакого доступа к необходимым источникам не было. Не было людей образованных, просвещённых в сфере идеологии, и тип мышления преобладал технический: есть схема, какая-то цель, которую нужно достичь, и выбирается кратчайший путь. Тогда обществу навязывалась утопическая идея, что мы можем достигнуть такого же уровня развития, как на Западе, и для этого есть простой рецепт: конверсия военно-промышленного комплекса, наличие выборной системы… но некоторым не объяснили, что высокий уровень жизни, выборность - всего лишь следствие функционирования системы в целом, а сама система работает, в том числе, при наличии гражданского общества, при наличии профсоюзного движения, либеральных ценностей, определенной политической, культурной традиции…
И тогда будет так, как там?
Возможно, поэтому оказалось, что система стала функционировать сначала в бандитском варианте, а теперь в системе номенклатурного капитализма. В обществе преобладал "подпольный тип сознания" в отношении идеологии, и когда случился системный перелом, стали пользоваться схемами, которые казались наиболее простыми, а руководители многих общественных движений в то время были прозелитами, то есть чувствовали себя первооткрывателями – их допустили к управлению страной, о чём раньше и мечтать нельзя было. Вот они с этим ощущением, что владеют истиной, доносили её от сердца, от души, искренне обществу, в котором не было выстроенной системы, но этими искренними желаниями перестроить советский мир воспользовались совсем другие люди, с совсем другими целями - "для себя".
"Передовая часть" общества всегда хочет идти западным путём, а в результате все идут своим и кровавым?
Если будет соразмерность и разумность, то можно пытаться идти западным путём, но именно тем, каким шли они - с системой сдержек, противовесов, развитым гражданским обществом, профсоюзным движением, но не таким, каким мы идём уже 20 лет, когда все вокруг быдло, и только номенклатурная верхушка или бандитская, как угодно можно назвать, контролирует всё общество. Это не западный вариант. Произошла подмена понятий: ссылаются на Запад, а делают противоположное. "По плодам их узнаете их".
Но ведь перестройка началась с демократической идеи?
Идеи не всегда политически правят течениями и нашей жизнью в целом. Зачастую идеи просто используются как повод для достижения простых, обыкновенных, часто, личных прозаических целей. Тот же марксизм, для примера, как учение появился на высоком цивилизационном уровне, как один из результатов развития немецкой классической философии. Но ни одно политическое течение и наш большевизм не основывается на марксистской идее в чистом виде. Дыбенко, Будённый, Блюхер, Котовский, Ворошилов и т. д. и т. п. – не из тех людей, что знали немецкую философию, а крестьяне, поддерживающие большевиков, как мы знаем, руководствовались совсем не идеями марксизма. В большей степени интересами людей, конкретно – политиками - правят конкретные, чисто прагматические интересы, а идеи используются как ширма.
Марксизм – соблазнительная идея?
Поэтому Гёте на вопрос юноши прокомментировать сущность идеи, идеологии, сказал: "Юный друг, пусть каждый знает, кто в высокий мир проник, муза нас сопровождает, но она не проводник". Великий Гёте, проживший большую жизнь, философ и мудрец, осознавал отрыв музы, идеи от жизни, не все в жизни определяется идеями, зачастую они лишь повод.
Философы являются авторами идей, но на баррикады не идут?
Да, они оказываются в стороне в силу того механизма, о котором мы только что говорили: ни одна идея не может быть определяющей, их используют как повод для начала революций. Далеко ходить не надо: 90-е годы в России, общечеловеческие ценности – либерализм, свобода для людей, взявших власть, выразились не в романтических идеалах, а в приобретении "общечеловеческих ценностей" в виде долларов, а народу остались абстрактные общечеловеческие ценности. Если в 17-ом году обещали рай на земле, то 90-е годы можно проиллюстрировать знаменитой идеей Великого инквизитора (из Достоевского): за хлеб, за блага земные вы должны отдать мне свои свободы. Людям пообещали вместо танков, которых у нас много, вместо "империи зла" - жвачку и отсутствие дефицита. А дефицит тогда был, даже в Москве были талоны на предметы первой необходимости и огромные очереди, и люди были на все согласны. Кое-кто сумел воспользоваться моментом под прикрытием лозунга альтернативного пути движения страны. И, если раньше номенклатура пользовалась скрытно, стыдливо своими привилегиями, то теперь стало возможным блага себе приобретать в открытую. Соответственно для этого реформировали экономику, сферу социального распределения, оставив в своих руках источники производства, свои места под солнцем. Вероятно, предполагалось, что все произойдет мягко и безболезненно, но случилась череда катастроф. Сейчас все пока стабилизировалось.
Потому что получили свою жвачку?
Большинство получило только жвачку, а меньшинство - номенклатурная элита в центре, в провинции и их дети эту власть и соответствующие блага потребляют. Для этого перестройка и задумывалась, это было движущим мотивом прежней верхушки – перестроится, поменять всё местами, а не суть. "От перемены мест слагаемых, сумма дерьма не изменяется", - как пророчески шутили некоторые в эпоху начала перестройки.
Но всё-таки перестройка - объективная ситуация, пусть тяжёлая, но закономерная?
Возможно, но надо было просто осознать, что вокруг нас не кисельные берега, а дерьмо, и мы в нём, и кто первый решится "бултыхнуть" эту субстанцию, сам в нём окажется и всех остальных в него окунёт. В такой ситуации, когда контроль стал уходить из рук центральной власти, по известному рецепту надо было сначала "подморозить Россию", а затем уже заниматься "перестановкой мест слагаемых". События стали развиваться по противоположному сценарию. Поэтому перестройка прошла с кровью, предательством, большими потерями.
Иного, наверное, быть не могло?
Могло. Был консервативный вариант, который и предлагался разумными силами, трезво оценивающими ситуацию, но их не услышали, поэтому только подводная лодка "Курск" ушла на дно, а Россия удержалась чудом. Часть команды, правда, ушла под воду, несколько отсеков-республик мы задраили. Было осуществлено то, чего добивались Гитлер, Западная Европа, а НАТО претворяет эту идею в жизнь дальше…
Зато мы теперь демократическая страна с непотопляемыми либеральными ценностями: выборы, свобода слова и печати, бери нас голыми руками. 1917 год тоже начался с победы либеральных ценностей, которые разрушили старый мир?
Существует большое различие между демократией, понимаемой как система выборов и демократией, понимаемой, как система либеральных ценностей. Система либеральных ценностей: это наличие свободы слова, печати, свободы информации, поэтому существует вариант – демократия без либеральных свобод, то есть, нет свободы слова, информации и т. п., остаётся система выборов, но такая система существовала и при советской власти, где были выборы. Без либеральной "соли" демократия превращается в свою противоположность, она вырождается в систему бонапартизма. Советская власть начиналась с 1905 года и формировалась как система выборных органов на многопартийной основе, большевики вытеснили другие партии…
Но это всегда происходит.
Поэтому мы обращаем внимание на следующее: даже если не будет выборов, но останутся либеральные ценности, наше общество останется в более выгодном положении. Будет развиваться интеллект, просвещение в широком смысле этого слова, то есть общество будет функционировать на интеллектуальном уровне. Если же общество будет функционировать только на системе выборов, а такая тенденция сейчас может наблюдаться, то мы многое потеряем. Поэтому, если неизбежен выбор между двумя ситуациями подобного рода, то я бы сделал выбор в пользу наличия либеральных свобод, и не особенно беспокоился бы о том, какая в стране система выборов и существует ли она вообще.
Всегда будут либеральные приоритеты в устройстве общества, и всегда найдутся те, кто их использует в свою пользу?
Поэтому нужно относиться к этому осторожно: не питаться отвлечёнными идеями, чтобы не быть их жертвами, а всегда смотреть, кому это выгодно и избегать крайностей. Благо, по Аристотелю, это середина между крайностями. Потому очень важно общество просвещать, предоставляя ему информацию и анализируя её, а это труд, поэтому легче пользоваться ярлыками, стереотипами, чем и руководствуются особенно часто политики и журналисты. Обычно в нашем обществе используется не просвещение, а пропаганда. А пропаганда – это когда определенными средствами, как правило, с помощью СМИ, человека подводят к нужной мысли. А просвещение – это помощь человеку, обращение к его разуму, к его интеллекту, к его человеческой сущности. Чем отличается мудрость от хитроумия или образованщины, по выражению А. Солженицына? Тем, что мудрость, в отличие от образованщины базируется на нравственных устоях. Пропаганда же человека использует.
Но пропаганда - составная часть политики, которую ныне её участники открыто называют Игрой, а страны - игроками. Кто же тогда мы, люди, в этой картине Большой игры?
Поскольку это неизбежно, я и пытаюсь в нашем разговоре объяснить свою точку зрения: в такой ситуации надо развивать другие отношения между людьми, интеллектуальные, основанные на просвещении, которое базируется на уважении к человеку, к конкретной личности. Этого очень не хватает нашему обществу. Ну, а политическая игра как раз и использует систему выборов, потому что власть должна быть освящена волей народа, это даёт ей, пусть видимую, но легитимность. Политическая игра неизбежна, но если мы в неё включимся, мы станем объектом игры, то есть нас будут использовать игроки, которые попытаются нам доказать, что суть демократии сводится к системе выборов.
Разве нет?
Нет, в большей степени демократия – это система либеральных ценностей, в которой присутствует уважение к человеку, к правам человека духовным, религиозным, интеллектуальным. Общество должно получать информацию не для манипуляции его сознанием, а на основе уважения к человеку, чтобы информационная среда была экологически чистой. Следуя Канту, человек не должен быть использован как средство, а должен быть целью развития общества, поэтому в него вкладывают определенное образование, воспитание, культуру, чтобы человек не был только технарём, придатком машины. Просвещённое общество формируется на основе гуманного отношения к человеку. Как говорила моя бабка: "Человека вырастить, что храм построить".
Вам понятно, что мы строим? Какую общественную, государственную систему? Могу сделать предположение, что пока мы построили капитализм лавочников?
Вы правы, потому что, когда власть предержащие перестраивают общество под себя, они берут для этого то, что им нужно: систему распределения, систему развлечений, систему бизнеса, а не систему профсоюзов и развития собственного производства в стране. Мы взяли от Запада, что выгодно кому-то, так же как в своё время из марксизма – диктатуру пролетариата. Также и идею демократии, как и марксову идею коммунизма, можно взять в качестве пути развития страны, но использовать как выгодно только относительно небольшой части общества.
Вот и получается, что продукт философии - идеи, являются источником заблуждений, в основном, российского общества, эти идеи мы проверяем на своей государственной жизни уже сто с лишним лет?
Добро бы были заблуждения, но их не было. У нас долгое время была одна линия и одна философия. Наша беда к началу эпохи перестройки, как интеллектуального общества, беда интеллигенции, которая была образована большей частью технически, в том, что нас знакомили с новыми веяниями и открытиями западной науки только в естественно-техническом контексте, но не в гуманитарном, общественном. Здесь всё ограничивалось, в лучшем случае, лишь знакомством с критикой.
А потом мы перешли к практической критике собственного государства?
Да, и матрица этого технического мышления стала работать дальше, в частности, на отсутствие элементарной осведомленности о западной социальной, интеллектуальной жизни, на которую ссылались и ссылаются до сих пор. Раньше аргументом прозападного развития было наличие еды-колбасы на Западе, а теперь, что там есть истинная демократия. Но там, кроме демократии, есть, например, и мощное профсоюзное движение, о чём нам не говорят. Как говорится, часть правды, но не вся правда - может стать большой ложью.
Так какое у нас сейчас общество, кто мы, Игорь Никифорович?
Пока нет чётких определений. Недостаток нашего общества, как общества демократического, либерального, капиталистического основывается на том, что мы часто ссылаемся на Запад как на общество всеобщего благоденствия и процветания, но верхушка, которая узурпировала власть, источники производства, потребления, модифицирует прежнюю систему в вариант капитализма "под себя", такой "номенклатурный капитализм".
Капитализм кухаркиных детей, который победил в последней советской революции 90-х?
Сюда кухаркиных детей и близко не допускают, если только случайно. Сейчас советская номенклатура перестроилась и капитализировалась. Появляется следующее поколение, которое отходит от номенклатуры, но большей частью оно ещё с нею связано.
С вилами никто не придёт на наших новых капиталистов?
Уже никто, ибо хребет нации сломан, сломан ещё во Вторую мировую войну. Во Второй мировой войне, как это ни кощунственно звучит, победили, по сути, немцы. Они уже на нашей псковской земле, где грабили, убивали и насиловали, ставят теперь себе памятники, в том числе при содействии центральных и местных властей. Народ безмолвствует… Молчит и местная интеллигенция. Своих солдат на чужой земле хоронят только победители. Физически и морально мы слабы, посмотрите, что стало с нашими пенсионерами, с нашей деревней, в отличие, например, от проигравших нам войну немцев? Если вспомнить Л. Н. Гумилёва, то мы видим, что пассионарность наша угасает, начинается цивилизационный период. Правда, в этом есть и свои преимущества. Мы не расширяем своё государственное пространство, а, как в поздней Римской империи, можем дать миру плоды культуры. Мы слабы как государство, но ещё сильны духом русской культурной традиции. Вот на "духовной стабилизации" мы и должны сосредоточить сейчас наши силы. Вслед за Пушкиным теперь можно сказать о нашем ближайшем историческом предназначении: "Мы рождены для вдохновений, для звуков сладких и молитв".
Игорь Никифорович, как Вы считаете, мы – русская страна русских людей или уже другая страна?
Не могу ответить на этот вопрос, но всегда жил в Пскове, жил в Москве, в Ленинграде и меня всегда окружали только русские люди, никогда не жил в ситуациях инородческих. Но надо знать, что существуют закономерности в отношениях между нациями, между этносами. Одни нации, этносы могут в определённых пропорциях уживаться друг с другом, другие – нет. Это тоже из теории Гумилёва, который выдвинул теорию этнических волн, когда нация распространяет свой ореол в виде некоего волнового отношения с окружающей действительностью. Поэтому в определённых пропорциях нации и этносы могут быть совместимы, но если "доза" превышается, начинаются конфликты. Поэтому люди, которые занимаются национальными проблемами, должны заниматься не их гашением, а их предотвращением. И главное здесь - не пользоваться слепо "общечеловеческими ценностями", потому что общечеловеческие ценности нивелируют реальность. Они хороши для американцев, для их этнического американского котла. США, подчинив Германию во Второй мировой войне, предписали ей через конституцию принимать всех беженцев и т. п. Эту систему теперь распространяют на Европу, и эта система разрушающих "общечеловеческих ценностей" уже действует в Европе, как мы видим по увеличивающемуся населению из стран Азии, Африки и на примере публичного этнического избиения сербов. Поэтому, чтобы предотвратить конфликты, нужно не допускать их, не пользоваться ярлыками, догматами, а с научной точки зрения анализировать ситуацию. А вообще, выражаясь просто, можно сказать по отношению к тем, кто предпочитает мимикрировать и не проявлять своей национальной принадлежности – вы всё равно вспомните о своей национальности, когда вас начтут бить за её наличие. Вам напомнят…
И забыть про толерантность?
Толерантность хороша в нивелированном обществе, в американском, где она есть как определённый итог исторического развития, в США она работает, а там, где этнически общество разнородно, нарастают конфликты, там формальная толерантность приводит к усугублению конфликтов, является их катализатором.
Разрушает государствообразующую нацию?
Совершенно верно. Сейчас это стали понимать в Европе, но поздно. К толерантности, как ценности современного западного общества, которую внедряют и в нашу российскую систему, нельзя относится слепо, всегда надо думать, прежде, чем применять, поскольку эта система приспособлена для американцев, и для них она – благо, а для нас – толерантность может стать противоположностью. Как говорится, что американцу хорошо, то русскому – смерть.
Мир может объединиться политически?
Тенденция к объединению есть, но реально существует и тенденция к разъединению, но самое опасное – крайности, как в случае всеобщего разъединения, хаоса, так и в случае "общего начальника".
Гражданское общество в России возможно?
Вообще традиция русского либерализма глубока, и о ней у нас в обществе имеют слабое представление, не говоря уже о западном обществе. Кстати, князь Долгоруков пропагандировал в своих французских изданиях идею, что в России была и наличествует своя либеральная демократическая традиция, которая выражается, в частности, в системе выборов – Новгородское и Псковское вече, само устройство русского мира как общины, основанной на выборности, на гласности - глас, голосовать. Крепостное право затрагивало только 30-40 процентов населения, север России свободный, на юге – казачество, на востоке - свободная от крепостного права Сибирь. Существовала в России боярская Дума, избранная Рада, Земские соборы, на одном из которых, избрали всем миром в начале 17-го столетия царя Михаила Феодоровича. Дворянские собрания со второй половины XVIII века продолжили эту традицию, затем земство, Думы, Учредительное собрание… Есть что сравнивать в этом отношении со многими странами Запада. Гражданское общество в России возможно, если будет восприниматься обществом как ценность, как цель, а не как предмет политической манипуляции, тогда мы не будем жить от выборов до выборов, а будем просто жить, не переживая, какая будет новая власть, кого снова выбрали. Жизнь общества не должна сводиться к политике, пропаганде, борьбе за власть.
По окончании интервью, Игорь Никифорович сказал: "Недавно мы совместно с областной библиотекой сделали электронную копию с единственного экземпляра редкой книги А. С. Князева "История псковской Духовной семинарии". В ней, в частности, можно прочитать, что в конце XVIII века философия, как основной предмет, преподавалась в псковской Духовной семинарии, изучалась философия и в гимназиях. Наша псковская провинция имеет традицию преподавания философской системы, философских диспутов. Пскович Кудрявцев-Платонов преподавал философию в Московской Духовной академии и считается одним из разработчиков оригинальной философской системы. Некоторые иерархи Псковской епархии издавали свои оригинальные философские труды, известны также псковичи, представлявшие противоположные философские направления, например, теоретик народничества П. Л. Лавров и др. Мы имеем глубокую традицию и во времена так называемой предфилософии, когда уже достигался определённый уровень философских обобщений, например, известная теория старца Филофея "Москва - Третий Рим". Для того, чтобы существовала философия, в том числе провинциальная, необходимы, как минимум, три условия – определённый уровень культуры, свобода и наличие философского процесса как литературного и общественного явления, востребованного обществом. Существует ли у нас потребность в более высоком, философском обобщении наших проблем и надежд? Конечно, существует. Поэтому мы и должны предоставить нашей провинции возможность такой самореализации. С этой целью, как уже было сказано, мы готовимся к проведению в середине мая этого года конференции, которая так и называется – "Провинциальная философия и её роль в развитии регионов". Исторический путь развития нашего общества уже предопределён на многие годы вперёд, все слова сказаны, политическая игра сыграна, пора заниматься благим и вечным".
Анна Скоробогатова,
специально для Псковского агентства информации.
