Михаил Стальнухин: Россия и Эстония не учитывают интересов эстонско-российского приграничья
Михаил Стальнухин - председатель городского собрания города Нарва, член Рийгикогу (парламента Эстонии). Родился в 1961 году в Тарту. Женат, два сына. Образование: ТГУ (математика), Таллинский Педагогический университет (эстонская филология). С 1993 по 1996 год был членом Эстонской Демократической партии труда, в 1996 – вступил в крупнейшую партию Эстонии – Центристскую партию. В 1999 и 2003 дважды избирался в Рийгикогу (парламент) от округа Ида- Вирумаа (северо-запад Эстонии, включая Нарву). С 1994 - член Нарвского горсобрания, в 2003 избран председателем горсобрания Нарвы. С 1999 - член президентского "круглого стола" по национальным меньшинствам. Автор сборника рассказов "Новеллы", русско-эстонского и эстоно-русского словарей (в соавторстве с Э.Вялья) и множества статей в эстонской прессе.
После еврореферендума 14 сентября 2003 выяснилось, что Нарва очень скептично настроена в отношении к членству Эстонии в Евросоюзе – здесь наблюдался самый высокий процент сказавших "нет" Евросоюзу. Чем это объясняется?
А вы заметили, что против Евросоюза проголосовали самые бедные регионы Эстонии – это северо-восток, включая Нарву, побережье Чудского озера и южные аграрные уезды? И вряд ли этот настрой скоро исчезнет – евроскептицизм будет только расти, потому что люди в этих регионах ничего хорошего от Евросоюза не ждут. Только после еврореферендума нам стали рассказывать, наконец, правду про ЕС – и про рост акцизов, и про увеличение налогов на юридические лица. И перед тем как, возможно, ситуация станет лучше, ближайших года два будет гораздо хуже, чем сейчас. Вся еврокампания проводилась как элитный проект, и бедные слои населения изначально ничего хорошего от ЕС и не ожидали.
В качестве одного из основных плюсов ЕС обычно упоминают о том, что после вступления в ЕС в Эстонию потоком пойдут иностранные инвестиции. Для Нарвы это актуально?
Как правило, из Евросоюза к нам в Нарву предприниматели едут определять, какие наиболее благополучные наши предприятия можно купить. Прайс-лист своеобразный составляют. С некоторыми я имел удовольствие общаться. Они через свои объединения промышленников доводят информацию до потенциальных инвесторов. Но речь, как правило, идет не о создании чего-то нового, а о скупке наиболее благополучных предприятий, приспособлении их к нормам ЕС и перспективном получении прибыли уже в рамках ЕС. А это часто связано не с созданием рабочих мест, а с их сокращением. Пример у нас перед глазами: купленная шведским капиталом Кренгольмская мануфактура, старейшее предприятие Нарвы. Сейчас там закрывается подразделение, где работало 400 человек – для Нарвы это настоящая трагедия. Так что мы в Нарве больше надежды возлагаем не на промышленные инвестиции, а на структурные фонды ЕС.
Судя по Кренгольму, опыт иностранных инвестиций для Нарвы скорее негативный?
Да, к сожалению. Когда-то в 1980-е годы на Кренгольме работало более 12.000 человек. Потом предприятие продали за копейки. По договору продажи новый владелец обязан сохранить всего лишь 2.000 рабочих мест. Сейчас там работают 4.500, и готовятся новые сокращения. Приход западного капитала пока не дает нам главного – работы.
Известно, что предприниматели предпочитают вкладывать в те регионы, где дешевая рабочая сила. Глава Торгово-промышленной палаты Псковской области Владимир Зубов на днях сказал, что после вступления в ЕС стран Балтии производства все больше будут переносится оттуда в приграничные регионы северо-востока России и даже восточнее – где дешевле рабочая сила. Вы не боитесь, что это приведет еще к большей безработице в Нарве?
Это очень вероятный сценарий. Но тут есть еще момент. Инвестор хочет получить не только дешевую, но и высококвалифицированную рабочую силу. Зарплаты по регионам Эстонии сейчас так отличаются, что многие классные специалисты из Нарвы и вообще с северо-востока уезжают. В основном в Таллин, где, например, квалифицированный сварщик зарабатывает в 4-6 раз больше, чем в Нарве. У нас теперь не только дешевая рабсила, но и с низкой квалификацией. Одной дешевизной ничего не сделаешь, и ситуация в этом смысле в Нарве ухудшается.
Нарва после 1991 года всегда была на особом положении – ведь здесь примерно 96% населения составляют русские. Это как-то сказывается на отношении к городу центрального правительства?
Да, однозначно. Оно, это особое отношение было, есть, и, судя по всему, в ближайшее время сохранится. Хороший пример: несколько лет назад в Эстонии была начата административная реформа. Из 240 эстонских самоуправлений было предложено сделать меньшее количество путем объединения. Нарве было предложено дать свои сценарии развития самоуправления. Мы подготовили целых три варианта – и ни один не прошел, Нарва осталась стоять особняком. Причины в Таллине даже не очень скрывались: "красный", неблагонадежный город, пусть остается как есть.
И это не зависит от того, какое правительство в Таллине?
Изменения в отношении стали чувствовать с приходом в начале 2002 года к власти блока Центристской и Реформистской партий. Из Таллина пошли инвестиции, особенно в сферу образования. Была зарегистрирована Православная церковь Московского патриархата, внесены поправки в закон об основной школе и гимназии, где переход к 2007 году на эстонский язык обучения был поставлен в зависимость от мнения попечительских советов школ и местных самоуправлений. Но административная реформа в тот период была отложена до будущих выборов.
Вы возлагаете все надежды на структурные фонды ЕС. А есть ли надежда, что они будут распределяться в соответствии с пожеланиями местных органов власти?
В этом вопросе нет никакой ясности. Уже в прошлом году местные самоуправления начали готовиться к вступлению в ЕС - писать объемные проекты. Основным приоритетом Нарва взяла сферу образования – у нас в городе14 гимназий, из них 1 эстонская. У нас готов проект на 160 млн. крон – Narva Edu ("Успех Нарвы"), он позволил бы нам в течение 3 лет привести в соответствие с нормами ЕС все нарвские школы.
Мы тратим деньги на написание проектов, но до сих пор не знаем, по какому принципу средства европейских структурных фондов будут распределяться – то ли по регионам, то ли будут квотироваться. Или просто все зависит от качества проекта? Если будут судить по качеству, без учета региональных особенностей, то все средства опять сконцентрируются в наиболее успешных регионах – Таллине, Тарту и Пярну.
Недавно прошло сообщение о позиции Европейской Комиссии: основными адресатами для структурных фондов станут 4 города – Таллинн, Тарту, Пярну и Нарва. Я не думаю, что другие самоуправления согласятся с таким подходом. Мы пишем проекты, тратим на это деньги, а получим ли какую-либо отдачу – неизвестно.
Готова ли русская школа в Нарве к "реформе 2007"?
Все школы Эстонии постепенно переходят, хотя и разными темпами, на эстонский язык обучения. В подавляющем большинстве родители понимают, что для того, чтобы жить в Эстонии, нужно знать эстонский язык. Против того, чтобы часть предметов преподавалась на эстонском языке, никто не возражает. Но то, что предлагают наши так называемые "патриоты" из партии Союз Отечества, - с 2007 года просто перевести все гимназий на эстонский язык - и баста, - это полный бред. Сейчас в законе о школах есть вполне здравая мысль: попечительский совет и администрация школы анализируют ситуацию, готовы ли дети к обучению на эстонском языке или нет, и в зависимости от этого и ходатайствуют об отсрочке перехода их школы на столько-то лет. Это вполне нормальная практика.
В Нарве школы к переходу на эстонский язык обучения явно не готовы. Если государство сможет поднапрячься и к 2007 году подготовить несколько тысяч преподавателей, способных преподавать на эстонском языке и при этом знающих русский язык и понимающих психологию русского ученика, и всеми коврижками в виде больших зарплат сумеет заманить их в Нарву – этого еще можно добиться. Но с другой стороны, нет никаких предпосылок к тому, что те, кто учится сейчас в 6-7 классе русских школ, к 2007 году будут готовы учиться на эстонском.
Дело в том, что все годы после восстановления независимости упор делался не на реальный конечный результат, а на формальное выполнение языковых требований. Всегда очень важно было получить бумажку о знании эстонского языка, сдать языковой экзамен, чтобы иметь право где-то работать или где-то учиться. И, по большому счету, никого не интересовало, умеет ли человек по-настоящему общаться на эстонском.
Изменятся ли после официального вступления Эстонии в ЕС в мае 2004 года отношения Нарвы с приграничными областями России?
Кто не дружит с соседом, тот не дружит со своей головой. Мы остаемся в рамках тех договоренностей, которые у нас есть со многими российскими партнерами. У нас есть договоры о сотрудничестве с Ивангородом, с Кировским районом Санкт-Петербурга, со Псковом и Новгородом. По линии организаций соотечественников у нас есть контакты с Москвой. И мы будем поддерживать и развивать эти связи. Другое дело, что некоторые проблемы, которые не решаются на уровне центрального правительства, мы на своем уровне разрешить не в состоянии.
Что же это за проблемы?
В экономическом сотрудничестве нам приходится исходить из реалий российского и эстонского законодательств. Ни то, ни другое совершенно не учитывают интересов эстонско-российского приграничья. Регулярно перед выборами и в Эстонии, и в России, так называемые "патриоты" так яростно начинают защищать интересы своего отечества, что наши отношения от этого сильно страдают. Например, в 1998 году Россия ввела двойное налогообложение на эстонские товары. В результате в Эстонии разорились несколько тысяч мелких и средних предприятий, ориентированных на торговлю с Россией. По некоторым подсчетам, северо-восток Эстонии, где в основном проживают русские, потерял порядка 20 тысяч рабочих мест. Другими словами, исходя из неких абстрактных "высоких" побуждений, желая "прижать" Эстонию в вопросе соблюдения прав человека, Госдума РФ лишила работы тысячи своих соотечественников.
