11 пятилеток ЖБИ-1 (часть 7: 1990-1994)
1 апреля 2015 года отпразднует 55-летие псковский завод ЖБИ-1 – одно из ведущих строительных предприятий региона. Псковское агентство информации к юбилею предприятия запустило спецпроект «11 пятилеток ЖБИ-1»: следя за становлением и развитием столь важной для региона промышленной организации, мы вспоминаем, какой в это время была страна и город. Для кого-то это станет любопытным воспоминанием, а для многих – уже увлекательным открытием. Сегодня мы представляем вам седьмую часть, посвященную 1990-1994 годам.
Граница на замке?
В 1990 году Советский Союз, еще недавно казавшийся нерушимым монолитом, начал трещать по швам. Начался так называемый «парад суверенитетов»: советские республики, одна за другой, объявляли о своей независимости. Центр отчаянно, но по большей части безуспешно, пытался бороться: где-то политическими средствами, а где-то – прибегая к военной силе.
«Первую скрипку» в дезинтеграционных процессах закономерно играли республики Прибалтики. Учитывая, что Псковщина граничила сразу с двумя из них, бурная политическая активность соседей не могла не остаться незамеченной. Тем более, что те поспешили обозначить будущую госграницу. Для начала – милицейскими кордонами, на которых дежурили сотрудники эстонского и латвийского ГАИ.
В интервью с первым секретарем Псковского обкома КПСС Алексеем Ильиным, опубликованном в «Псковской правде» 13 февраля 1990 года, корреспондент областной газеты озвучивал волнующий многих вопрос: «Беспокоит псковичей и то, что на границе с нашим соседом – Эстонией – появились милицейские посты, которые затрудняют традиционно сложившиеся формы общения соседей». «По этому поводу мы отправили протест в Комиссию по правам человека Верховного Совета и Совет министров СССР. Они согласны, что эти факты – грубейшее нарушение прав человека», - с нарочитым оптимизмом отвечал глава области.
Примечательным в этом плане были события, связанные с территориальными претензиями соседей на псковские земли в Печорском районе, которые после Первой Мировой войны несколько десятков лет были отчуждены. Осенью 90-го «на 22-м километре старой дороги Псков – Рига» появился «пограничный знак, на котором со стороны Пскова написано «РСФСР», а со стороны Печор – «Свободная Эстония». Более того: власти Эстонии официально заявили о территориальных претензиях.
1 сентября 1990 года в статье «К чему это приведет? О попытках изменения границ между РСФСР и Эстонией» областная газета рассказывала, что жителей Печорского района попытались вовлечь в выборы в Конгресс Эстонии. «Была предпринята попытка провести в чужой республике эти, так называемые, выборы, причем принявшим участие в голосовании выдавалась визитка на покупку товаров и покупок в Эстонии – голоса покупали за эстонскую колбасу», - сетовал депутат Печорского районного Совета Борис Костомаров.
Не лучше ситуация складывалась и на границе с Латвией. 15 декабря в заметке «По обе стороны границы» корреспондент «Псковской правды» и будущий глава Пыталовского района Евгений Самуйлов [а ныне депутата Псковгордумы] пояснял логику латышей, сооружающих кордоны: «Создание таможенных постов – это чисто политическая акция со стороны нового латвийского руководства. Единственная цель ее: подготовить население нашей области к тому, что здесь будет в скором времени новая государственная граница».
Поведение новоиспеченных «пограничников» вызывало у автора справедливый протест: «Им ничего не стоит отобрать две бутылки пива из четырех только на том основании, что разрешен вывоз одного литра спиртных напитков».
Русскоязычные жители Прибалтики, между тем, писали в «Псковскую правду», надеясь найти помощь и поддержку: «Может, Псков сможет договориться с Эстонией, что она в виде компенсации за наш многолетний труд поможет нам обустроиться в родном городе? Ведь эстонцы хорошо понимают, как важно жить там, где его «корни»?» - обращалась «к городу и миру» со страниц газеты Н. Броведовская.
«Волнует торопливость и непродуманность»
В самой Псковской области, между тем, тоже кипели политические страсти, являвшиеся отголосками процессов, происходящих в Москве. Первые псковские демократы, которых еще никто не обзывал «демшизой», выходили на путь политической борьбы.
Вот как описывалось столкновение представительницы «Демократического союза» с представителем КПСС автор опубликованной 13 февраля 1990 года статьи «Кому это нужно?», в которой живописался митинг в Зеленом театре, организованный объединением избирателей «Вече»: «Когда инструктор горкома партии В. Павлов пытался показать истинное лицо этого «радетеля» за свободу народа, распоясавшаяся деятельница «союза» ударила выступающего, пользуясь женской неприкосновенностью». «А где же наши опытные, закаленные в дискуссиях пропагандисты, политинформаторы, агитаторы?» - тщетно вопрошал автор.
Совет народных депутатов Псковской области наконец-то превратился в «место для дискуссий». «Порой в зале закипали страсти, подобные тем, что мы уже наблюдали в работе сессий Верховного Совета СССР, и председатель Совета А. Н. Ильин вынужден был даже предупредить о необходимости соблюдения порядка и дисциплины», - писал автор областной газеты 20 апреля 1990 года в репортаже с заседания президиума областного Совета.
Народные избранники, мягко говоря, были недовольны происходящим в стране. Впрочем, кроме воззваний и обращений, никаких инструментов, позволяющих влиять на развитие событий, у них, похоже, не было.
«Трудящихся Псковской области волнует торопливость и непродуманность некоторых положении программ перехода к рынку, которые в настоящей ситуации приведут к резкому росту цен, падению уровня жизни малообеспеченных слоев населения. Считаем, что переход к рынку должен быть осуществлен без существенного снижения жизненного уровня населения», - говорилось в заявлении президиума Псковского областного Совета народных депутатов, опубликованном в ноябре 1990 года.
«Кто украл пулемет?..»
Волноваться парламентариям было из-за чего: «В Пскове завоевывает рынок новый денежный знак – талон (на спиртное, сахар…)», писала «Псковская правда» еще в марте. В городе то и дело возникали перебои даже с хлебом. Трудящиеся начали подумывать о забастовках. Первыми пример подали… водители автохозяйства горздравотдела, работающие на станции скорой помощи Пскова.
«А если представить, что остановят работу хлебозаводы, котельные, если крестьянин вдруг откажется кормить скот, что будет тогда?» - возмущался автор публикации «Если все начнем бастовать…», опубликованной в «Псковской правде» 15 февраля 1991 года. «Только забастовками и печатанием новых денег благосостояние общества не улучшить», - многозначительно резюмировал он.
Многие возлагали надежду на инициативу масс, способных накормить и одеть страну. Газеты пестрели репортажами о первых фермерах, приезжающих на село с целью накормить города: 26 февраля 1990 года Съезд народных депутатов СССР принял закон о частных крестьянских хозяйствах и закон о различных формах собственности.
Первые псковские предприниматели отличались смесью наивности и масштабного мышления. К примеру, весной 1990 года стало известно, что профсоюзный киновидеоцентр обратился… к фирме SONY с предложением о сотрудничестве.
«Мы написали о себе. О том, что занимаемся прокатом видеокассет, создаем рекламные ролики, участвуем в становлении кабельного телевидения… И выразили уверенность, что в недалеком будущем товары этой фирмы станут поступать на советский рынок. А это потребует от японцев затрат на рекламу…» - рассказывал представитель центра, поясняя: «Мы уже сегодня должны думать, как будем работать в условиях грядущих рыночных отношений».
Наравне с предпринимателями активизировались и преступники. На официальном уровне было признано существование такого явления, как организованная преступность. «Особенно опасны так называемые «боевики». Выступая в роли конкретных исполнителей в организованных группах, они активно используют огнестрельное, а зачастую и автоматическое оружие», - разъясняла главная газета области в номере за 10 апреля 1990 года.
Масштабы бедствия впечатляли. 23 ноября 1990 года «Псковская правда» рассказывала о чрезвычайном происшествии: в Гдовском райотделе милиции недосчитались табельного пистолета Макарова. А 24 января 1992 года первую полосу главной газеты области украшала заметка «Кто украл пулемет?», в котором указывался номер для желающих сообщить об армейском имуществе, похищенном в одной из псковских военных частей.
Выбирай не сердцем
На 17 марта 1991 года был назначен Всесоюзный референдум о дальнейшей судьбе СССР. На него выносились пять вопросов:
- Считаете ли вы необходимым сохранение СССР как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере обеспечиваться права и свободы человека любой национальности?
- Считаете ли вы необходимым сохранение СССР как единого государства?
- Считаете ли вы необходимым сохранение в СССР социалистического строя?
- Считаете ли вы необходимым сохранение в обновлённом Союзе Советской власти?
- Считаете ли вы необходимым гарантирование в обновлённом Союзе прав и свобод человека любой национальности?
Вопросы референдума активно обсуждались в прессе. «Я думаю, что если избиратели скажут на референдуме «да», то это неизбежно приведет к насильственному внедрению президентского правления, забастовкам предприятий, разрушению экономических связей, всеобщей безработице, голоду», - предрекал депутат областного Совета Г. Дударев, мнение которого было опубликовано 5 марта 1991 года в «Псковской правде» в заметке под заголовком «Не все понятно».
Большая часть участников референдума - 76,43% - высказались за сохранение обновленного СССР. Рабочая группа начала готовить проект федеративного договора, призванного реанимировать Союз Советских Социалистических Республик.
Тем временем россиян ждал новый плебисцит: выборы президента РСФСР. «Рабочий народ верит Б. Н. Ельцину. Ему поверили шахтеры, которые вряд ли поверили другому. А ведь еще одна забастовка – и все пойдет ко дну. Граждане! Взвесьте все за и против, прислушайтесь к голосу разума, отбросьте эмоции. Голосуйте за Ельцина!» - призывал 7 июня 1991 года со страниц «Псковской правды» Дмитрий Хритоненков, являвшийся доверенным лицом Бориса Николаевича. Кто бы мог подумать, что через пять лет в кампании Ельцина будет использован диаметрально противоположный призыв: «Голосуй сердцем!»
Выборы состоялись 12 июня. Ельцин получил 57,3% голосов. «Люди входят решительно, подбадривая друг друга улыбками, в которых живут и тепло, и надежда. Кого-то мы поставим у российского «руля»: Рыжкова, Ельцина, Бакатина? Вычеркнуть всех, оставить одного?» - рассказывала газета в репортаже «Псковичи выбирали президента и судьбу России» 13 июня 1991 года. Журналист приходил к парадоксальному выводу, что «свет в конце тоннеля – российский президент».
«Приверженцы хунты» и «герои сопротивления»
Подписание нового союзного договора было запланировано на 20 августа, но, как известно, этому не суждено было сбыться. 19 августа в стране было объявлено чрезвычайное положение. Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП) ввел войска в Москву и сообщил об отстранении Михаила Горбачева от власти ввиду его болезни.
В ответ Ельцин призвал россиян дать отпор «гэкачепистам», заявив, что в стране произошла попытка государственного переворота. «Августовский путч» продлился четыре дня: уже 22 августа члены ГКЧП, так и не решившиеся применить военную силу, были арестованы.
В Псковской области в эти дни власти, похоже, пребывали в прострации. «Псковская правда» исправно публиковала сообщения ГКЧП. Спустя пару месяцев это послужило поводом для «оргвыводов» в Москве. Ответ на вопрос «Что вы делали 19 августа 1991 года?» стал решающим в судьбе многих политиков.
Впрочем, псковичи легко отделались. В других регионах отдельные лица были наказаны «за беспринципность, медлительность и непринятие своевременных мер», было возбуждено 30 уголовных дел «в отношении должностных лиц местных Советов народных депутатов, поддержавших своими действиями участников переворота». Псковщина удостоилась лишь упоминания в специальном постановлении Президиума Верховного Совета РСФСР от 23 сентября 1991 года, где с неудовольствием отмечалось, что «в Северо-Осетинской ССР и Псковской области органы государственной власти не выразили своего отношения к случившемуся».
Между тем, и в Пскове нашлись свои «герои сопротивления». Октябрина Яновна Рутман, член Псковского отделения движения «Демократическая Россия», 3 сентября 1991 года в заметке «Как разгоняли пикет», рассказывала, как 19 августа она и ее единомышленники, усилиями которых «в нашем городе немедленно возникло движение сопротивления», столкнулись с произволом милицейского подполковника Ю. Бударина, на глазах у которого неизвестные вырвали из рук пикетчиков плакаты.
«Так что приверженцы хунты были и у нас» - многозначительно констатировала Октябрина Яновна.
Проекты и прожекты
8 декабря 1991 года был забит последний гвоздь в крышку гроба СССР: в Беловежской пуще высшие должностные лица и главы правительств России, Украины и Белоруссии подписали соглашение, в котором говорилось о прекращении существования Союза Советских Социалистических Республик как «субъекта международного права и геополитической реальности» и о создании Содружества Независимых Государств (СНГ).
То, что Псковская область теперь приграничный регион России – стало свершившимся фактом, со всеми вытекающими последствиями. «Пыталовцы спят и видят тот недалекий, как им кажется, день, когда вдоль сегодняшней границы станут российские пограничные войска… С ними станет и надежнее, и спокойнее», - писала «Псковская правда» 29 января 1992 года.
Между тем надо было как-то жить дальше в условиях усугубляющегося экономического кризиса. Особые надежды возлагали на то, что «Запад нам поможет». «Хальбахи вернулись», - сообщала «Псковская правда» 14 февраля 1992 года, приветствуя очередной приезд в Псков четы немецких благотворителей с гуманитарной помощью из города-побратима Нойса. (Напомним, что во многом благодаря активности Хальбахов сегодня Псков может похвастаться таким уникальным учреждением, как Центр лечебной педагогики в Корытово).
То и дело возникали разного рода экономические проекты и прожекты. К примеру, 6 марта 1992 года «Псковская правда сообщала, что власти Псковской области получили инвестиционное предложение от английского предприятия «Текникал энд Опткал Эквипмент Лтд». Расположенное в Лондоне «акционерное общество с советским капиталом» намеревалось наладить на псковской земле производство бытовых электромиксеров и электрочайников, а также радиоприемников и магнитол.
А в заметке «Псков – Ганзейский град», опубликованной 19 марта, говорилось о планах открыть в областном центре бизнес-школу, в которой будущие предприниматели изучали бы экономические дисциплины, три языка, учились пению и игре на музыкальных инструментах.
Указом Бориса Ельцина «О введении в действие системы приватизационных чеков в РФ» от 14 августа 1992 года с 1 октября 1992 года в Российский Федерации была введены так называемые «ваучеры», реализующие механизм бесплатной передачи гражданам предприятий, а также акций и долей в акционерных обществах и товариществах, находящихся в госсобственности.
Вице-премьер правительства РФ Анатолий Чубайс заявлял, что на ваучер номиналом 10000 рублей можно будет получить две «Волги». Однако в подавляющем большинстве россияне расстались с приватизационными чеками за бесценок: их в массовом порядке скупали на улицах российских городов и сел.
Первые потери
Политическая ситуация в стране тем временем накалялась. «Избран путь конфронтации», - констатировал Дмитрий Хритоненков в марте 1993 года. «Восьмой Съезд [Верховного Совета] произвел на меня удручающее впечатление тем, что продемонстрировал не заботу о спасении экономики страны, об улучшении жизни населения, а неприкрытую борьбу за власть с яростными выступлениями и выкриками многих депутатов, носивших антиельцинский, антихасбулатовский, антигайдаровский характер», - рассказывал он на страницах «Псковской правды».
Противостояние между президентом и парламентом вылилось в вооруженное кровопролитное столкновение 3-4 октября 1993 года в центре Москвы и возле телецентра «Останкино» и последующий штурм войсками, верными Ельцину, Белого дома, где заседал парламент.
Власти Псковской области поддержали в этом противостоянии Бориса Ельцина (впрочем, на первой полосе «Псковской правды» было опубликовано и обращение Верховного Совета, и заявление в его поддержку, выпущенное псковскими профсоюзами). В дальнейшем главная газета области посвятила октябрьским событиям ряд материалов: ее журналисты специально отправились в Москву и по горячим следам встречались с участниками конфликта, своими глазами увидели Белый Дом, весь в подпалинах после обстрела танками.
Венцом серии статей стал рассказ о псковских бойцах недавно созданного отряда ОМОН, которые в начале октября также находились в командировке в столице.
9 октября Ельцин прекратил полномочия Советов всех уровней. Были назначены выборы в Совет Федерации и Государственную Думу, а также голосование по Конституции. Президент издал указ об основных началах организации государственной власти в регионах и о реформе местного самоуправления.
12 декабря 1993 года новая Конституция России была принята. 11 января 1994 года в Москве начали работу Совет Федерации и Государственная Дума. В это время в Псковской области на территории Печорского района желающим начали выдавать эстонские паспорта: «чувство патриотизма легко уступило место прагматизму», констатировала областная газета в статье «Ходатайствуя о гражданстве Эстонии…» за 15 декабря 1993 года.
Начиналась новая эпоха в жизни страны. В экономике появились невиданные ранее «финансовые пирамиды»: за акциями «МММ» выстраивались очереди.
В политике новым водоразделом стала начавшаяся в конце 1994 года война в Чечне. 24 декабря 1994 в статье «Первые потери» главная газета области сообщила: «Псковская воздушно-десантная дивизия понесла первые потери в Чечне. Погибло шесть человек, из них один офицер – заместитель командира роты».
Сны о «панельном рае»
В строительной отрасли в начале 90-х царила стагнация. «Монопольное владение отраслями и технологиями при централизованном управлении сыграли с нашим Отечеством горькую шутку: вместо изобилия мы имеем сегодня безликие, безнадежно устаревшие многоэтажки… Да и тех-то не хватает», - писала «Псковская правда» 24 апреля 1990 года. Впрочем, по мнению автора статьи, выход из кризиса был возможен в том случае, «если группа псковских предприятий сложит свои капиталы для развития домостроительного объединения, а возместит затраты дополнительными квартирами».
Свой план решения жилищной проблемы и стимулирования региональной экономики предлагал и директор псковского завода «Автоэлектроарматура» П. Мельников. В статье «Не мешать, а делать» от 26 сентября 1990 года он выступал за то, чтобы выделить на окраинах Пскова участки под 5-10 тысяч индивидуальных домов, предсказывая, что в этом случае население изымет из сберкнижек и «чулков» до 500 миллионов рублей и отдаст их строительным и кооперативным организациям.
«Конечно, сейчас двух- и трехкомнатный панельный «рай» многим еще снится, но уже через несколько лет после получения его семья испытывает неудовлетворенность», - писал Мельников, далее утверждая: «Чем раньше мы вступим на путь строительства индивидуального жилья, тем меньше «коробок» придется ломать и взрывать нашим детям».
Тем временем в стране началась приватизация государственного имущества и жилья. Приватизация станет одним из главных новых слов наступающего десятилетия. Главным экономическим инструментом стал бартер: меняли все на все.
На излёте
Бартер процветал и в строительной отрасли. Правда активно эта схема начала использоваться здесь уже чуть позже, когда отрасль сумеет перестроиться на рыночные рельсы. А пока предприятия, которые были гигантами – в том числе ЖБИ-1, производивший сборный железобетон в основном для промышленных строек – оказались одними из наиболее пострадавших от тотального слома в стране: заводы не строились, а закрывались, госзаказ фактически пропал, крупного бизнеса ещё не было, да и гражданам ещё было не до покупок квартир или строительства «фазенд» в массовом количестве...
В этой ситуации то, что ЖБИ-1 сумел выжить, хотя и катастрофически свернув производство – огромный успех, но ещё не чудо. Чудо – что завод затем пережил этот кризис, сумел выкарабкаться и начать динамично развиваться.
Ну а в первой половине 90-х предприятие выживало стандартными способами – имеющиеся помещения сдавали в аренду начинающемуся частному бизнесу, сокращали производство и персонал… Спасало, пожалуй, лишь производство бетона и фундаментных блоков для чудом оставшихся ещё строек…
В результате к 1994 году на предприятии работало менее 100 человек, большинство «пролётов» завода фактически стояли, а во многих цехах разместились арендаторы.
«Кое-где разбитые окна, трубы текли…» - таким вспоминает завод ЖБИ-1 его будущий руководитель, нынешний председатель совета директоров производственно-строительного объединения «ЖБИ-1» Игорь Поляков. В 1994 году он стал владельцем акций предприятия, а через несколько лет возглавил его. С этого момента начнётся новая история завода, с предприятия уйдут арендаторы, а в цехах снова закипит работа, начнётся новая модернизация. Впрочем, всё это произойдёт уже в конце 90-х – начале «нулевых», о чём – в следующих сериях.
