День пограничника. В парламенте Эстонии никак не выучат урок истории
Спикер эстонского парламента, член Консервативной народной партии Эстонии Хенн Пыллуаас заявил, что его стране не нужен пограничный договор с Россией. «В этом году мы отметили 101-ю годовщину со дня подписания Тартуского мирного договора между Эстонией и Россией. Тартуский мирный договор, закрепленный в нашей Конституции, действует и сегодня в соответствии с международным правом», а потому действует граница, установленная этим документом, несмотря на «оккупацию» Россией Печорского района и территории за Нарвой. Слова эстонского политика приводит телеканал Etvpluss.
В этот раз катализатором новой волны высказываний о территориальных претензиях Эстонии стало обсуждение ратификации российско-эстонского пограничного договора в эстонском парламенте. Министр иностранных дел Эстонии Эва-Мария Лийметс (в этой должности она менее месяца) накануне заявила: «Я убеждена, что ратификация уже подписанного пограничного договора по-прежнему в интересах Эстонии, и у правительства есть принципиальная готовность двигаться в этом направлении». Глава эстонского МИДа отметила, что пограничный договор, подписанный еще в 2014 году, не противоречит Конституции Эстонии. При этом, сказала г-жа Лийметс, «первый шаг со стороны Эстонии — это когда мы говорим, что готовы к ратификации. Далее важно, чтобы процесс шел рука об руку с российской стороной». Канцлер эстонского МИДа Йонатан Всевиов высказался более прямо: «Сегодня, по крайней мере, я не вижу ни одного признака того, что Россия в ближайшее время намерена продвинуться вперед в этом вопросе. Но иногда в международной жизни возможны сюрпризы».
Таким образом, с одной стороны, Эстония устами МИДа заявляет о необходимости ратификации пограничного договора, а с другой, устами парламентариев, говорит о неприемлемости этого шага.
«Пограничные» высказывания представителей политической элиты Эстонии по поводу территориальных претензий к России уже претендуют на издание отдельным сборником и за три десятилетия разнообразием не отличались. Ратификация договора растянулась на годы, и конца этому пока не видно.
В ноябре прошлого года г-н Пыллуаас уже заявлял, что Россия должна вернуть Эстонии часть Печорского района. При этом эстонский консерватор постоянно путается в терминах, называя территорию то аннексированной, то оккупированной.
Тогда же, в ноябре, МИД России напомнил официальному Таллину, что Тартуский мирный договор стал частью истории, поэтому Москва не собирается обсуждать территориальные претензии.
Однако эстонские консерваторы с историей не дружат. Особенно с той, что была до 1920 года.
«Заявления спикера эстонского парламента, конечно, не соответствуют историческим фактам. Территория Печорского района, и даже больше, принадлежала Псковскому государству. Затем стала частью Российской империи, частью Псковской губернии. При заключении Юрьевского (Тартуского) мира созданная Эстония банально воспользовалась ситуацией гражданской войны, урвав у России ее исконную территорию. В 1940 году буржуазная Эстония прекратила свое существование, соответственно договоры, в том числе и Юрьевский (Тартуский), свою силу утратили. После образования современной Эстонии в 1991 году тема территориальных претензий стала разменной монетой среди политически активной части эстонских националистов», - напомнил руководитель фонда «Достоверная история», журналист и историк-исследователь Юрий Алексеев.
«Оккупация – это очень страшное слово, связанное с кровью, смертью и убийствами», - комментирует слова эстонского консерватора директор Государственного архива Псковской области Валерий Кузьмин. - Единственная оккупация, которая подходит под это описание, была с августа 1941 по июль 1944 года, когда на территории нынешней Псковской области нацистами был создан совершенно нечеловеческий режим. В целях поддержания власти на оккупированной территории были созданы карательные отряды, состоявшие в том числе из эстонцев, для выявления сил сопротивления, связей с партизанами, уничтожения мирных граждан и проведения политики геноцида».
Согласно обобщенным сведениям из актов Чрезвычайной комиссии, в Псковской области более 55 000 мирных жителей было убито, военнопленных – более 392 000. Подверглось побоям и насилию более 6 000 человек. Количество угнанных в рабство – около 200 000 человек.
«В районах были устроены концентрационные лагеря, в которые отправляли людей по одному только подозрению без установления какой-либо вины. В Псковском районе такой лагерь располагался недалеко от Моглино в постройках бывшей пограничной комендатуры, - напоминает Валерий Кузьмин. - Опрошенные комиссией свидетели – бывшие заключенные лагеря и жители деревни Моглино – отмечали, что там был установлен тюремный режим, широко применялись пытки, истязания и массовые расстрелы. Показания свидетелей подтвердились при проведении раскопок десяти ям-могил. Было обнаружено 107 трупов: 14 мужских, 57 женских, 41 детский. Судмедэкспертом Владимирским были обнаружены огнестрельные повреждения на черепах. На большинстве детских трупов были обнаружены переломы костей черепа от удара тяжелым, твердым, тупым предметом. Либо же от удара головой ребенка обо что-то твердое. Новые раскопки в 2020 году доказали, что масштаб преступлений был гораздо большим».
Благодаря рассекреченным документам в 2019 году стало очевидным, что огромное число преступлений совершили эстонцы, служившие в фашистских войсках. «Следствием установлена вина Веедлера А.О., Торна Э.М., Лепметса Э.Г. и Охвриля И.П. Все их преступления связаны с массовыми убийствами и истязаниями мирных жителей. Например, Веедлер из Моглино, он вывозил в лес стариков, женщин и детей. Способ казни был всегда одинаковый: людей заставляли раздеваться, делили на группы и расстреливали. Про Лепметса отмечалось, что он проявлял особую жестокость, избивал заключенных. Осенью 1943 г. он по собственному желанию перешел в карательный отряд, который совершал преступления против жителей в районе Себежа Псковской области», - говорит архивист.
Так что в Псковской области, в отличие от некоторых эстонских политиков, историю помнят хорошо.
Однако, по мнению экспертов, у эстонского населения тема территориальных претензий к России давно не находит никакого отклика. Напротив, жители приграничных районов Эстонии, говоря простым языком, «удобно устроились». До закрытия из-за пандемии границы с Россией они совершали еженедельные шопинг-вояжи в Псковскую область: курс евро тому способствовал. За тридцать лет культурные, бытовые приграничные связи по обе стороны российско-эстонской границы устоялись до такой степени, что территориальные претензии эстонских политиков к России здесь иначе как с усмешкой и не встречают.
Высказывания же со стороны членов Консервативной народной партии Эстонии (EKRE) объясняются просто. Партия ушла в оппозицию, рейтинги ее оставляют желать лучшего, а антироссийская риторика в Евросоюзе нынче в моде.
