Холодное пьяное сердце
В прокат вышел «Снеговик» - первая попытка экранизировать известный норвежский детектив писателя Ю Несбё. Муслим Камалов рассказывает о плюсах и минусах картины шведа Томаса Альфредсона, а также объясняет, как Майкл Фассбендер превратился в новый мем.
В замерзшем норвежском Осло начинают происходить загадочные убийства: каждый раз, когда начинает выпадать снег, пропадает замужняя женщина. Успешно вернувшись из очередного запоя в убойный отдел, норвежский детектив Харри Холе (Майкл Фассбендер) успокаивает босса классической легендой «у меня дядя умер», а заодно знакомится со своей новенькой хорошенькой напарницей Кэтрин (Ребекка Фергюсон). Та уже давно гоняется за норвежским маньяком в попытках отыскать пропавших женщин. Внезапно в Харри Холе просыпается детективная жилка и, не спеша докуривая сигаретку, он решается помочь коллеге отыскать серийного убийцу.
Винить одних лишь режиссеров в том, что они не смогли передать в фильме всю атмосферу книги, отчего их экранизация пошла крахом - такое же сомнительное и глупое занятие, как, скажем, винить ребёнка в том, что он сел в чужую машину и разбил её за углом. В поступке ребенка по большей части будут повинны горе-родители, и уже потом, отчасти, само дитё. Причины неудачной экранизации найти также легко: нужно заглянуть в корень проблемы, которая скрывается за фамилией автора. Вот только о режиссере в этом случае также не стоит забывать. Даже при отличном исходном материале бесхребетные и неоригинальные идеи постановщика могут сыграть с ним злую шутку.
Переведенный на сотни языков земного шара детективный роман Ю Несбё, по моему глубокому убеждению, на деле является рядовой детективной беллетристикой, чтивом для убийства времени в поезде метро. И Томасу Альфредсону в киноадаптации «Снеговика» не удалось главное: решительно переступить через себя, хорошенько поработать и перенести на экран весьма банальный материал книги несколько иначе, перекроив её в действительно крепкий добротный детектив.
Вместо этого шведский режиссер, за спиной которого между прочим значатся весьма сильные «Впусти меня» и «Шпион, выйди вон!», уверенно топчется на белом снегу: все те же детективные клише и избитые приемы, торчащие из картины как нитки, да и пресловутая предсказуемость сюжетных твистов на месте.
Судя по всему, Альфредсон даже не пытался избавиться от всего этого назойливого детективного мусора, который очевидным образом портит картину, списывая все на жанровые каноны. А ведь у «Снеговика» были все шансы стать лентой с налётом нолановской «Бессонницы» или «Девушки с татуировкой дракона» Дэвида Финчера. В отдельные моменты «лирических отступлений» фильм и вовсе больше походит на красивую туристическую рекламу Норвегии с горными мерзлыми пейзажами - тут вот глаз, действительно, не оторвёшь.
Тот же Финчер подошел к экранизации снежного скандинавского детективного триллера со всей присущей ему скурпулёзностью не только касаемо формы, но также что-то вырезав, переписав под большой экран некоторые детали сюжета. То есть, доброкачественно поработал с оригиналом. А вот сценаристы «Снеговика» (их целых три) пожалели оригинал (либо просто поленились), лишив его шанса стать по-настоящему интересным нуарным триллером. Они решили четко следовать книжным строкам, что оказалось губительно. Но, как говорилось выше, причина всех неудач кроется глубже. «Феноменальность» романа Ю Несбё, как и экранизация «Снеговика», рассыпается уже в самом начале - в необязательном (скорее даже для фильма) предисловии, когда нам уже буквально пальцем показывают на будущего серийного убийцу.
Дальше – неубедительная и криво запутанная детективная игра в кошки-мышки на экране, а в голове зрителя – молниеносно выстраивающийся образ повзрослевшего маньяка и лишь страстное желание его поскорее лицезреть в развязке. Все остальное – несколько сюжетных линий в стиле «поди разбери, кто здесь кому насолил» да еще с флэшбеками и припухшим Вэлом Килмером – однозначно служит в картине «пенным наполнителем», следить за которым уже нет особой мотивации.
Другая, более светлая сторона всего этого нескладного трагикомического детектива, заключается в главном герое. Небритая физиономия Майкла Фассбендера настолько удачно легла под образ любящего накатить норвежского следователя-«важняка», что, как ни странно, заставляет плюнуть на беспардонно слитый исход «великой детективной битвы» и просто наблюдать за тем, как хорошо поддатый Харри Холе валяется на скамейке в центре Осло или в переходе метро. И даже пусть фильм не столь удался, как планировалось, зато вот хоть у Фассбендера появился шанс стать очередным «мемом», чему можно только порадоваться.
