Зоозащитники в тренде

12 января Псков посетила руководитель приюта для бездомных животных Loomade Hoiupaik, расположеного в столице Эстонии Таллине, Лариса Козырева. Она навестила подопечных пункта передержки зоозащитной организации «Шанс», а заодно оценила улицы города на предмет наличия безнадзорных собак и кошек. Об успехах таллинского приюта, прорыве псковских зоозащитников и моде на волонтерство Лариса Козырева рассказала в интервью Псковскому агентству информации.

О садике для кошек, проверенных собаках и чистых улицах

- Лариса, для начала расскажите о деятельности приюта для бездомных животных Loomade Hoiupaik. Насколько мне известно, условия содержания животных в нём сильно отличаются от условий того же пункта передержки «Шанса».

- У нас животные содержатся совсем иначе – каждый в своём собственном боксе. Мы не держим их по несколько штук в одном вольере, это основной принцип. Даже когда я начинала, в 1998 году, в приюте было отдельное место для каждой собаки: будка – цепь. Раньше на цепях держали, сейчас все иначе. Приют тогда существовал на добровольных началах и был в очень плохом состоянии - просто кусок земли, где находились животные. Потом мы постепенно пришли к тому, что имеем сейчас. В приюте на данный момент около 60 собак и примерно 150 кошек, в том числе котята на передержке.

Последние у нас содержатся по сложной системе, ведь кошки - это отдельная история. Есть, к примеру, общая комната для выдачи животных, где они сидят чистые и готовые ехать в новый дом. Там их около 60, летом их может быть до 70, так как открывается выгул. То есть открывается окно, и у них есть садик, в котором они гуляют. Все животные у нас здоровые, обследованные, прооперированные, обработанные против глистов. Существуют также комнаты для диких отловленных кошек, комнаты, где мы их лечим, для визуально здоровых кошек. Это целая система, которая подразделяется на разные сектора.

- На какие средства существует приют?

- Мы обслуживаем три региона, радиус 150 километров от Таллина. Местные самоуправления вызывают нас на отлов бродячих животных, и мы на этом зарабатываем. Кроме того у нас собственная клиника, мы оказываем гостиничные услуги и принимаем пожертвования добрых людей. Таким вот образом мы существуем.

- Как в целом обстоят дела с количеством бездомных животных в Эстонии?

- Их становится меньше. Когда я начинала активно этим заниматься, было, естественно, больше - бегали огромные стаи собак. Мы ими плотно занимались, на протяжении 12 лет активно отлавливали, сортировали. А сейчас если кто-то и попадает в приют, то это какой-то залетный. В 98% случаев прибегает хозяин, но 1-2% все равно остаются сидеть, их дальше пристраиваем. Но это уже не катастрофично, как было раньше. В принципе, работа сделана, результаты мы видим, улицы чистые.

- Насколько успешно ведется поиск новых хозяев для подопечных приюта?

- Важно, чтобы отлов и пристройство шли параллельными дорогами. Добавим сюда еще чипирование животных, то есть занесение в реестр. Когда это все есть, тогда есть и результат. Сейчас уже имя работает на нас, а не мы на имя. Пристраиваем где-то 7-8 собак и 25-28 кошек в неделю.

- За счет чего удалось добиться таких впечатляющих результатов?

- Да, это успех. Я точно знаю, что если люди задумались о собаке, то в первую очередь они идут к нам. Может быть, это связано с тем, что мы активно говорим о том, что нужно брать животных именно из приюта. А наш приют является самым крупным в странах Балтии. К тому же, Таллин - столица Эстонии, и все сразу едут в таллиннский приют: и с островов, и из других городов. Я всегда говорю: если вы задумались о животном, то, прежде всего, смотрите в приютах. Собаки у нас проверенные, все четко.

О пользе стерилизации, об эвтаназии и стрельбе из пневматики 

- Главным виновником роста бездомных животных остается человек. К примеру, стерилизация — самый эффективный способ предотвращения появления безнадзорных собак и кошек, но многие категорически против оперирования своих животных. В Эстонии ситуация в этой сфере как-то отличается?  

- Каких-то 12 лет назад 50% населения Эстонии было против стерилизации. Нужно везде об этом писать и говорить. Животные обязательно должны быть стерилизованы, если вы не планируете никаких вязок и питомец не является племенным. Все равно в 90% случаев люди сталкиваются с проблемой пиометра, то есть скопления гноя в матке из-за постоянных гормональных скачков – неоплодотворенная течка и так далее. В итоге многие люди приходят к стерилизации. Да, для этого нужно время, много лет прошло, но мы уже на пути к успеху: кошки и собаки стабильно стерилизуются, у нас в клинике проводят по 6-7 операций в день, и это только стерилизация и кастрация. А есть еще удаление опухолей и прочее. Стерилизация не является чем-то ужасным, негативное отношение к ней - пережиток, пора начинать думать более прогрессивно. 

- В России эта проблема особенно актуальна в деревнях и селах, где люди либо не знают о существовании такой операции, либо считают, что она навредит животному.

- Россия несравнима с Эстонией по масштабу, начнем с этого. У вас людей больше живет. Медленно, но верно, вы все равно придете к этому. И никак иначе. Просто несопоставимы масштабы народонаселения. Ну, и менталитет немножко другой.

- Помимо менталитета есть различия в эстонском и российском законодательстве, в том числе в сфере защиты животных. Какие из них наиболее существенны?

- Законы у нас не очень сильно отличаются. Единственное, по-моему, отличие - в эстонском законе о животных есть пункт, в соответствии с которым при попадании животного в приют возможна эвтаназия по истечении 14 дней. Приют сам решает,  делает он эвтаназию или пристраивает животное.

- В РФ закон об ответственном отношении к животным был принят только в конце прошлого года. Вы с ним знакомы? Что важного для себя отметили?

- Регулирование того, что нельзя выпускать животное на вольный выгул. Если хочешь отказаться от него, нужно искать варианты. Нельзя выбрасывать животное на улицу потому, что оно тебе больше не нужно, это теперь наказуемо, и это замечательно. Единственное, что мне не очень нравится – в закон не добавили пункт о том, что необходимо обязательное чипирование. Я думаю, это связано еще и с тем, что в России нет общей базы данных животных. То есть, чипировать можно, а куда вносить данные? В Эстонии есть общая база данных, куда вносится номер чипа, он привязывается к данным владельца. Этой базой пользуются все в Эстонии, но наша страна опять же несопоставима с масштабами России. В целом, я считаю, это уже очень хорошие подвижки для России, вы так долго вынашивали этот закон, и вот он есть. А дальше предстоит доработка. Это очень здорово, что животных приравняли не к вещи, а к существу, которое умеет чувствовать.

- Как вы считаете, что необходимо для того, чтобы закон реально заработал?

- Контроль, в первую очередь. У ветеринарных служб сейчас добавится работы, немножко больше привлекут чиновников. Теперь если гражданин увидит ненадлежащее обращение с животными, он может спокойно написать жалобу: мол, я вижу собаку, которая мучается. Специалисты придут, проверят, как это происходит и у нас. Думаю, постепенно закон начнет работать. Главное, что есть контролирующий орган. Я оптимист, я всегда верю в лучшее.

- Принятию этого закона отчасти поспособствовали участившиеся случаи жесткого обращения с животными. В Эстонии их также много, как в России?

- У нас они тоже есть. Опять же, в масштабах страны их не так много, как у вас. В России больше людей, соответственно, больше всяких чокнутых. Но у нас их все меньше, потому что на улицах все меньше животных, над которыми можно издеваться. Но есть и другой вопрос – люди, которые берут животных и над ними издеваются, как над своими собственными вещами. Например, держат на цепи и не кормят. Такие вещи бывают, но чтобы кто-то сильно дубасил кого-то - нет. Бывает, развлекаются, стреляя по самовыгульным собакам из пневматики. Но это уже проблемы тех, кто отпускает собак на самовыгул. Исключить это очень просто: не выпускай собаку или кошку, будь с ней. И тогда мы исключим саму возможность жестокого обращения с животным, стрельбу из пневматики по движущейся цели. Не давайте возможности людям издеваться над своими собственными собаками. Просто не выпускайте их, будьте всегда с ними, и тогда вопрос будет решаться, не над кем будет издеваться.

- Часто случается так, что хозяева издеваются именно над своими животными, к примеру, в Пскове нередко выбрасывают из окон кошек. У вас такие случаи бывают? Виновные несут за это наказание?

- Да, у нас это тоже бывает. Но это как везде: должны быть доказательства, свидетели. Чтобы именно за это кого-то наказали, такого я не видела. Обязательно нужно иметь серьезную доказательную базу: что именно этот человек издевался конкретно над этим животным, и эти двое-трое человек всё видели.

О классных псковских собаках и достижениях «Шанса»

- Вы приезжаете в Псков регулярно на протяжении нескольких лет, в частности, в пункт передержки «Шанс». Какие изменения произошли за это время в «Шансе» и в городе в целом?

- Радикальные изменения. Я ратую за то, чтобы как можно больше людей приходили в пункт передержки и брали животных. Если хотите животное, в первую очередь загляните туда: там реально классные собаки есть. Со своей личностью, с каким-то своим характером, прелесть! Прежде чем взять животное, идите туда, посмотрите в «Шансе», если кто понравится – забирайте.

В «Шанс» я стала ездить с момента открытия пункта передержки. В Пскове из-за их работы изменения очень серьезные. Если обычный человек просто рассматривает Псков, то я рассматриваю кошек и собак. Я заглядываю в те места, где они обычно шорятся, и их там нет. Лет 5 назад стаи были кругом, собачьи свадьбы, сейчас этого нет. Ну, какой-то хилый кобель пробежит, и все. Это серьезное достижение. Они очень классно работают по ОСВВ [способ обращения с бродячими собаками, возникший в России как экспериментальная методика, «Отлов-Стерилизация-Вакцинация-Возврат» - ПАИ], и Псков чист.

- Какой опыт переняли у вас псковские зоозащитники, и что полезного вы почерпнули у них?

- В Пскове мы сообща строили уличные боксы вдоль плаца. Там были некоторые нюансы, которые я им подсказала. В принципе, они прислушались, и у нас сейчас все получается. Да они и сами видят, как все делать, я просто хожу, подсказываю. Ну и, соответственно, присматриваю собачек, собаки там есть очень хорошие. Мы давно с ними работаем и очень удачно пристраиваем животных, работаем в направлении не только обмена опытом, но и в этой сфере тоже.

А я от них получаю позитив, движение к цели. Я люблю людей, которые не сдаются, которые идут все время вперед, что и остальным советую. Я и сама такая, не останавливаюсь на достигнутом никогда. И когда эти девчонки дойдут до момента начала строительства нового современного приюта для бездомных животных, я буду рядом и обязательно подскажу, как правильно надо сделать.

- Строительство нового приюта требует больших вложений, как материальных, так и моральных. Как вы думаете, эта задумка осуществима?

- Конечно, осуществима. Мысли материальны. Надо мной поначалу тоже многие смеялись, мы все начинали с этого. Если бы я бросила все на полпути, я бы сейчас здесь не сидела. Так что я иду всегда вперед и никогда не останавливаюсь, чего и им советую. Работа это довольно сложная и поддерживать друг друга немаловажно, потому что если ты делаешь добро, обязательно рядом будет зло. Люди, которые чем-то недовольны, будут тебя мучить, дергать, тюкать, ерунду писать. Это неизбежно, надо просто быть к этому готовым.

- Каким, на ваш взгляд, должен быть новый приют?

- Обязательно должны быть клиника, ветеринарный блок со стационарами, там очень много всяких вещей. Я знаю все нюансы, как эти вещи должны быть сделаны. Построить-то может любой дурак, там еще должна быть система. Это очень важно. Животное попало в приют –  а что дальше, как эта система должна работать? Они начнут в ближайшее время, и я буду рядом. Будет, наверное, даже лучше, чем у меня, потому что я учту свои ошибки.

Об адекватности

- Есть еще и проблема нечистых на руку людей, которые пытаются зарабатывать на бездомных животных. К примеру, в конце прошлого года псковичи всем миром пытались спасти животных из неофициального зооприюта «Волшебный дом» в деревне Прибуж Гдовского района. Животные погибали там от истощения и болезней, некоторых удалось вывезти, сейчас они находятся в «Зоозащите» и на передержках. Зоозащитники писали заявления во всевозможные инстанции, но дело, по сути, так и не сдвинулось с мертвой точки. Как бы вы поступили в этой ситуации?

- У нас такие случаи тоже бывают. Действовать надо таким образом: от организации или от нескольких частных лиц писать объемное заявление в ветеринарную службу, требовать приезда туда вместе с полицией, осмотра места. Если животные содержатся в ненадлежащих условиях, нужно их изъятие на основании акта, как у нас это бывает, с целью пристройства. Войти и забрать, ссылаясь на конкретный параграф закона, который нарушен: животные не обеспечены теплом, едой и водой. Без предупреждения естественно приезжать.

- Собак и кошек потом некуда везти. Приюты переполнены, домашнюю передержку тоже найти тяжело.

- С «Шансом» переговорить, дать им пожертвование, они их стерилизуют и пристроят, вопрос будет решен. Можно организовать сбор средств на изъятие этих животных, нужен вторичный приезд в этот «приют» ветеринарной службы. Указать, что хозяйка не выполнила условия, даже заплатив штраф, и изъять животных. Это все регулируется законом, первичный штраф минимальный, потом средний, потом максимальный, потом изъятие. Думаю, во всех странах это одинаково.

- Дело усугубляется тем, что хозяйка этих животных собирала на них деньги через социальные сети, как на бездомных. Но факт мошенничества доказать нельзя - благотворители, преимущественно, петербургские, отказались писать заявление.

- У нас такие тоже есть, которые позиционируют себя как приюты. Условия там - капец, и ты думаешь: где эти кошки, на кого она собирает вообще? Пристраивает, лечит, не лечит? Не поймешь. А у нас же все добродушные: «О, поможем». А куда вы деньги шлете, вы хоть проверьте! Придите, посмотрите. У нас тут одну повязали, собирала деньги на животных, оказалось, все тратила на себя, на нее накатали какую-то коллективную жалобу, пошло дело. Надо вникать в то, куда мы отдаем деньги.

Но многие и не будут. Часто люди не соображают, нет какого-то взвешенного понимания ситуации. Считают, что если сейчас напишут заявление, то всех собак сразу перебьют. В любом случае, там предстоит сортировка на «безнадежные» и «надежные», в таких местах кошки однозначно все больны, а собаки диковатые, частично тоже больные. Я выгребала такие места, тоже прошла через это. И я смотрю на животных и вижу, что их надо срочно спасать. Как мы это делаем – это уже не ваша задача, потому что за 20 лет работы я могу решить, кто безнадежен, а кто нет. Другие же будут чуть ли не до пересадки печени бороться, до вегетативного состояния - это эгоизм, так нельзя.

Боясь того, что будет сортировка, они никогда не будут подавать никаких заявлений. Плюс, если люди не хотят писать и жертвуют, значит, они сами такие, как она. Адекватный человек будет адекватно оценивать, кому он дает свои деньги. 

О добровольцах, трендах и очищении души

- А в других приютах в Псковской области вы бывали?

- Нет, но с удовольствием прокачусь, в Остров, например. Руководитель порховского приюта «Добрый. Северо-Запад» сам приезжал ко мне для обмена опытом.

- Псковские волонтеры чем-то отличаются от эстонских? В Эстонии добровольчество развито сильнее?

- Наши уже прошаренные, раскачанные, у нас это уже тренд. Европа. А здесь все только начинается. Давайте это тоже возведем в тренд, чтобы было модно приходить в приют и делать какие-то вещи - принести корм, погулять с собакой. Сделал селфи, поставил в  Instagram: «Привет, пошли в «Шанс»! Нужно подниматься немножко на другой уровень. И молодежь, которая здесь живет, - туда по выходным, туда. Гулять, заниматься, возиться, это интересно. Там и речка рядом - взял собачку, погулял. Я летом ходила, одно удовольствие - и погуляла, и отдохнула, и собачке хорошо. А кто-то посмотрел на публикацию, и тоже пошел.

Добровольцы из Instagram отличаются от «фейсбучников», они по-другому заряжены, приходят совсем другие. Я это очень тонко чувствую. Есть еще «Одноклассники» - тетеньки 50+, приходят с простынями. И все они хорошие. У нас это тренд, они приходят, приносят нужные вещи. И обязательно надо говорить, что нужно приносить корм. Неважно сколько, ты пришел к собачке – принеси с собой что-нибудь. Принеси им подарок, они ж не сами его едят, они ж собакам это дают. А зимой сухой корм особенно важен. В «Шансе» ведрами каши варят, это, конечно, круто, но сколько труда. А сушку насыпал – и супер. Сушку обязательно несите, простыни, постельное белье, они это используют для щенков, всякие одеяла, подстилки, пеленки – это вообще уходит тоннами. У нас тоже люди сначала стеснялись, а сейчас это тренд, несут. И пускай у вас тоже не стесняются, пускай несут. Каждый день пусть несут, это очень много. У приютов столько побочных расходов, которые можно сократить тем, что люди будут помогать.

- 2018-й год в России был объявлен Годом волонтера. Предполагается, что многие инициативы получат дальнейшее развитие, а добровольчество станет нормой жизни в обществе. Как вы считаете, почему нужно быть волонтером, и что нужно сделать, чтобы у людей сформировалась такая привычка?

- Доброволить или нет – личное дело каждого, это зов сердца. Нужно или не нужно – вопрос спорный. Кто-то хочет, кто-то нет. Я вспоминаю, как сама пришла в приют добровольцем. Приехала, посмотрела, какие там ужасные условия, решила, что надо что-то делать. И стала что-то делать. Конечно, до вершин мало кто добирается, кто-то бросает на полпути, но я вот не бросила, шла дальше. Доброволить – это и есть добрая воля, никто тебя не может принудить, и это не должно быть обязательным. Это должно идти от чистого сердца. В жизни у нас не только материальное важно, нужно еще и душу развивать. Это обязательно, потому что деньги – это, конечно, хорошо, но о душе-то кто подумает? Вы же умирать-то будете наедине с собой, без денег, квартир, которые напокупали. Отмыться же надо как-то, все мы грешны. Поэтому доброволить хорошо, детям помогать, старикам, собачкам, кошечкам, кто что выбирает. Мне детские дома сложно видеть, у меня нет на это вакцины. С животными мне проще. А с детьми не могу, сердце разрывается, поэтому я в эту сферу вообще не лезу. Вопрос в том, хочет человек или нет, лень ему или нет.