Всё в «гвоздях»
28 марта гостями прямого эфира проекта ПАИ-live стали директор псковской областной филармонии Елизавета Барышникова и главный дирижер псковского симфонического оркестра Николай Хондзинский, которые подвели итоги 45-го фестиваля русской музыки, завершившегося накануне, 27 марта. Псковское агентство информации публикует стенограмму беседы.
- Как прошёл вчерашний вечер? И объясните тем, кто ещё далёк от такого искусства, насколько это «круто» привезти «Мариинку» в Псков.
Н. Хондзинский: Я думаю, что те 800 человек, которые вчера были в зале, расскажут тем, кто не попал на концерт, почему это событие стоило бы посетить. Поэтому, я думаю, что когда будет следующий концерт Мариинского театра в Пскове, может быть, другая часть людей сможет понять.
- Это было ваше достижение как продюсеров, как организаторов фестиваля? Сложно ли было привести «Мариинку»?
Е. Барышникова: Конечно, привезти «Мариинку» в Псков очень сложно. И это удалось сделать только благодаря тому, что Николай Хондзинский работает с Мариинским театром и знаком с Валерием Гергиевым. Только благодаря этому у нас появилась возможность всё это администрировать, а это уже совсем несложная часть. Но, безусловно, это такой важный итог нашей работы, долгой работы, нашего сотрудничества. Концерт Симфонического концерта Мариинского театра — важный итог.
Н. Хондзинский: С Валерием Абисаловичем мы говорили в сентябре по поводу поддержки псковской филармонии. И как-то постепенно шли разные проекты совместно с театром, с академией молодых певцов, строились какие-то планы, и возникла идея, что было бы здорово такую штуку сделать.
- Были ли какие-то у музыкантов условия, отличные от традиционных?
Н. Хондзинский: К сожалению, наш зал не может позволить, чтобы были какие-то специальные условия. Когда они пришли в гримерки, они говорили: «Мы сюда не влезем!».
Е. Барышникова: Да, у нас мало места для размещения, но у них не было никаких особенных требований, как обычно бывает в райдерах наших медийных лиц.
- Сегодня Валерий Леонтьев выступает, у него есть какие-то специальные требования, как-то можно сравнить по уровню подготовки гримерки?
Е. Барышникова: Райдером Валерия Леонтьева занимаются его организаторы, и это скорее закрытая информация. Но у него, конечно, гораздо больше требований.
Н. Хондзинский: Тут еще видите, Мариинский оркестр привез свои инструменты, приезжал грузовик с контрабасами, привезли даже особые стулья. Это система настолько отработана и слаженно организована — все рассчитано, кто и когда приезжает.
- И они уехали вчера?
Н. Хондзинский: Да.
- Как провели вечер после концерта?
Е. Барышникова: Вы знаете, мы так устали, что мы пошли отдыхать.
- К вам пришли 800 человек, это полная вместимость зала, то же самое можно сказать об остальных концертах?
Е. Барышникова: Все концерты фестиваля прошли при аншлагах, некоторые при переаншлагах, в частности, «Лебединое озеро». По итогам фестиваля наши концерты не только в Пскове, но и в районах, увидели примерно 5 тысяч человек. Это очень серьёзная цифра, очень хорошее и важное для нас достижение. Это цифра даёт нам понимание, что мы интересны и движемся в правильном направлении.
- А вы сравнивали предыдущие программы фестивалей, наполняемость залов?
Е. Барышникова: Конечно, программа фестивалей не сравнима. Программа нынешнего фестиваля была интересней, чем предыдущих. По зрителям этот фестиваль превысил все показатели, которые только можно представить.
- Коммерческие результаты имеют ли значение для фестиваля?
Е. Барышникова: Конечно. У нас почему-то принято, что фестивали, на которые мы получаем финансирование, не должны себя окупать. Этим фестивалем мы доказали, что фестиваль может и должен себя окупать, что это реально и это очень хороший финансовый результат, который будет в дальнейшем направлен на развитие.
- Цифры по стоимости билетов вы уже предоставляли до того, или экспериментальным путем стало понятно, что 500 рублей - это нормально?
Е. Барышникова: Мы угадали со стоимостью билетов, мне кажется, на каждый концерт. Нижняя планка на детский спектакль у нас была от 100 до 300 рублей. Мы постарались сделать фестиваль достаточно бюджетным, чтобы наши зрители и слушатели смогли посетить всё. И как мы поняли, они посетили всё, потому что сейчас они не идут на Леонтьева и Дидюлю.
- Проблема с наполняемостью? Я так мельком посмотрел схему, там где-то 10% осталось.
Е. Барышникова: Да, нижняя планка составляет 500 рублей, а самый дорогой билет - 1,5 тысячи рублей.
- И вы считаете, что это диапазон, который работает?
Е. Барышникова: Это хороший, рабочий диапазон.
- По детскому представлению мастера песочной анимации: это исключительно развлечение для маленьких зрителей?
Н. Хондзинский: Не только для маленьких. И более того, на спектакле, который был у нас сейчас, там отсутствовала речь: была только анимация и музыка. Это жанр, который сразу «не разжевывается», нужно некоторое воображение и внутренний настрой для того, чтобы смотреть и понимать, что происходит. Что касается меня, и выбора музыки и музыкантов нашего оркестра, то это было совсем не развлечением, потому что две сюиты Римского-Корсакова очень непростые. В этом был некоторый смысл, чтобы было интересно детям, потому что песочная анимация, а музыкантам это очень важно и мне интересно, полезно всем.
Е. Барышникова: И родителям было очень интересно!
- Песочная анимация, балет и оркестр в одном зале, такие формы, которые объединяют больше чем один вид зрелищного искусства. Это то, над чем следует работать? Это ваш козырь, тренд, чтобы делать так...
Е. Барышникова: Чтобы было красиво, не больше. Чтобы это было красиво, качественно и радовало жителей. Это же ведь совершенно другие ощущения, и совершенно другой спектакль, когда балет сопровождается «живой» музыкой в сопровождении Симфонического оркестра. Песочная анимация, в свою очередь, украшала весь «сказочный» музыкальный ряд. Да ещё и цветная, к тому же. Цветной в Пскове не было.
- По поводу «Лебединого озера», когда стало понятно, что нужен ещё один показ?
Е. Барышникова: Мне кажется, где-то в феврале мы по динамике продаж поняли, что нужно запускать второй показ.
Н. Хондзинский: Интерес был настолько высок.
- Чем это объясняется?
Н. Хондзинский: «Лебединое озеро» - прямо классика-классика с оркестром. Чайковский, балет здесь, в принципе, редко бывает. Но, в принципе, у нас такое движение в сторону театра оперы и балета постепенно. Вот вы говорите, козырь, не козырь. Дело не в козыре, а в том, что есть огромный репертуар, который здесь не играется и не звучит. И то, что у нас балет и он будет продолжаться обязательно здесь на сцене, это уже такая серьезная заявка. Мы не будем строить, хотя не знаю, если будет реконструкция здания, можно будет сделать яму и вообще подготовить возможность, чтобы в этом зале можно было делать постановки.
Е. Барышникова: Либо не в этом зале, в другом. Знаете, еще очень важную роль сыграло открытие сезона, мы же тоже делали балет с оркестром, и у нас тоже был полный аншлаг.
- То есть люди уже представляли, что это?
Е. Барышникова: Да, тоже самое, что люди уже представляли, что такое оркестр с песочной анимацией, потому что в январе мы сделали такой концерт. Постепенно те или иные концерты, спектакли начинают себя зарекомендовывать, мы продолжаем их проводить.
- Всегда же интересно, что пошло не так и что не получилось. Скажите, где были промахи, минусы, где-то не доработали?
Н. Хондзинский: В первую очередь не получилось добавить 2-3 оперы Римского-Корсакова в программу фестиваля.
Е. Барышникова: Не получилось ещё сделать камерный концерт.
Н. Хондзинский: По поводу Мусоргского, его музыка, к сожалению, не прозвучала в рамках фестиваля. Для нашего оркестра это сложная такая штука, мы просто не справляемся по количеству музыкантов и тут приглашенных было бы больше, чем своих. Но это то, к чему мы стремимся. А так, естественно, все получилось, просто фестиваль мог бы быть масштабнее, и будет таким в следующие разы.
- По программе были ли какие-то варианты по приглашенным исполнителям, которые прорабатывались, но по каким-то причинам не сработали или были отложены?
Н. Хондзинский: Да, была идея еще сделать камерный концерт: вокалисты в сопровождении фортепиано. И как раз таки он не сложился по организационным проблемам: не смогли ребята по времени. То есть, в рамках фестиваля должен был быть камерный концерт, это единственное, что не сложилось.
- Два года назад я общался с вашим предшественником на посту директора БКЗ Артемом Татаренко, он говорил, что то, над чем мы работаем — вывести фестиваль на улицы. И в прошлом году была попытка. Как вы относитесь к такой форме, почему ее не было в этот раз и увидим ли мы уличные представления на фестивале русской музыки?
Е. Барышникова: Мне кажется, в то время фестиваль решили переформатировать настолько, что ни программа, ни даже время проведения не совпадали с самой сутью фестиваля, то, что прописано в уставе фестиваля, не было связанно с самим названием — это фестиваль русской классической музыки. В этом году мы сделали абсолютно классический фестиваль: такой, какой он должен быть. И для того, чтобы фестиваль состоялся, его не обязательно выводить на улицу. Нужно просто делать классные концерты, на которые придёт максимальное количество людей.
- То есть, классическая музыка вполне себе способна собирать полные залы?
Е. Барышникова: Этот фестиваль - доказательство этому.
- В предыдущие годы в программе были «Калинов мост», Александр Малинин. И это делалось для того, чтобы охватить максимальный спектр публики...
Е. Барышникова: Но это не получалось, на самом деле. Даже, если смотреть по количественным показателям, то это не провело к успехам. Потому что это отречение от той сути, того смысла фестиваля, который некогда 45 лет назад провели впервые.
- А для вас было в этом году интригой: пойдут люди или нет?
Н. Хондзинский: Это же не первые проекты, которые здесь проводит Елизавета, и которые я придумываю. У нас каждый концерт, который мы организуем в рамках абонементов или дополнительные концерты, — это, как Елизавета сказала про открытие сезона, риск. Мы это впервые делаем и это достаточно затратные штуки. Когда в первый раз приезжает балет и мы делаем совместную постановку с оркестром — это риск. Но мы видим, какой был к этому интерес. То же самое касается и классических программ. Каждый месяц есть какой-то абонементный концерт оркестров, на котором исполняется исключительно классическая музыка. Мы смотрим, как заполняется зал, насколько это интересно публике. Потом, когда мы собираем фестиваль, он складывается из ряда событий так или иначе связанных с теми, которые уже проходили.
Е. Барышникова: Но риск есть всегда, в любом случае. И, конечно, когда ты запускаешь концерт в продажу, ты думаешь: «Интересно, как будет. Дай Бог, чтобы хорошо». Мы действительно не успевали выпустить концерт, билеты только появлялись в кассе и они сразу начинали расходиться. Динамика была настолько хорошей, что я даже не успела испугаться по поводу продажи билетов.
- Про хор имени Пятницкого ещё не спросил. Получается, у нас два «гвоздя». «Мариинку» в конец, а хор — в начало...
Е. Барышникова: У нас не два «гвоздя». «Лебединое озеро» тоже «гвоздь», всё в «гвоздях», весь фестиваль!
Н. Хондзинский: Хор Пятницкого на самом деле чуть-чуть выходит за рамки строгого классического фестиваля, потому что это народный хор. Концептуально, мне кажется, он подходит к идее фестиваля, потому что фестиваль имени Мусоргского и Римского-Корсакова - это те авторы, для которых народная музыка и мелодии имели огромное значение. И для оперной музыки, и для их дальнейшей работы. Поэтому хор Пятницкого удачно «вписался» в общую концепцию фестиваля.
- И в качестве резюме. Закончился фестиваль, начинается подготовка к следующему фестивалю, и теперь рецепт удачи понятен: хор Пятницкого, Таранда и «Мариинка», и поэтому шаблону и следует идти?
Н. Хондзинский: Конечно, нет. Зачем повторять то, что было?
Е. Барышникова: Мы пока еще не думали, что будет на следующем фестивале.
